Язык Колина жадно проник в ее рот, Кэтрин тихо застонала и прильнула к нему. Одной рукой он ласкал ее волосы, другой — гладил спину и ягодицы.

С каждой минутой его поцелуй становился все более требовательным. И она, забыв обо всем, с упоением отвечала ему. Этот удивительный человек совершил самое большое чудо в ее жизни, изменив ее саму!

Задыхаясь от бешеного желания, Колин ухитрялся помнить, что его осуществление невозможно. Вскоре она навсегда исчезнет из его жизни, поэтому надо заранее застраховаться от новых душевных потрясений. Впрочем, разве от этого можно застраховаться? Разве он не будет переживать, сажая Кэтрин и Эмилию в самолет? Но зачем об этом думать сейчас, когда она еще здесь, в его объятиях, и возбужденно отвечает на его поцелуи?

Его руки проникли под ее свитер и медленно двинулись вверх. Вскоре его ладони уже жадно гладили ее полную, затянутую в бюстгальтер грудь.

Еще через мгновение он нетерпеливо расстегнул застежку.

Отвечая на поцелуи, Кэтрин обняла Колина за шею. Умом она понимала, что ей не следовало позволять ему доходить до такой степени возбуждения, однако сейчас она сама отдалась давно забытым ощущениям. Как прекрасно сознавать себя полноценной и желанной женщиной!

Он стянул с нее бюстгальтер и снова заключил в ладони ее теплую грудь, осторожно лаская соски большими пальцами. Она судорожно вздохнула от внезапно охватившего желания и удовольствия.

Колин стянул с нее свитер и отбросил в сторону.

— Нам не следует это делать, — мягко возразила она, разрываясь между сознанием, что давно пора остановиться, и страстным желанием продолжать.

— Всего несколько поцелуев, — прошептал он. — Я все понимаю, Кэт, но только несколько поцелуев...

Она закрыла глаза и вздохнула, ощущая, как уверенные мужские руки продолжают ее ласкать. На какой-то момент он слегка отстранился, чтобы пристально посмотреть на нее, а затем нагнул голову и быстро втянул в рот сосок ее левой груди.

— Боже, как же ты прекрасна! — на мгновение оторвавшись, пробормотал он, одной рукой придерживая ее за талию, а другой продолжая ласкать ягодицы.

Она радостно улыбнулась и запустила тонкие пальцы в его густые волосы. Его ласки были так изумительны и деликатны, что не откликнуться на них было бы верхом бесчувственности и неблагодарности. Как же ей хотелось хоть на мгновение забыть обо всем и полностью отдаться своему желанию! Возможно, впоследствии она станет вспоминать об этом как о самом прекрасном дне в своей жизни...

— Колин, — прошептала она, желая объяснить ему, как он великолепен, и при этом не в силах произнести больше ни единого слова.

Он выпустил изо рта ее левый сосок и теперь принялся нежно ласкать правый.

Ей хотелось выскользнуть из его объятий, опуститься на пол и принять его в свое пылающее от вожделения лоно. И все же в глубине сознания она сдерживала себя, понимая преждевременность всего происходящего...

— Колин, нам необходимо остановиться!

Услышав это, он внезапно замер и выпрямился.

Затем вновь привлек ее к себе и поцеловал столь неистово, словно это был последний поцелуй в жизни. Его требовательные губы ласкали ее грудь, а она непроизвольно раздвигала бедра, словно стремясь обхватить его талию ногами и будучи не в силах контролировать свое желание.

И вдруг он резко остановился, выпустил ее из объятий и пошел из комнаты.

— Колин! — изумленно-обиженно позвала она.

Услышав это восклицание, он остановился в дверях. В свете камина она увидела, как вздулись его джинсы. Как же сильно он ее хотел и какой силой воли обладал, что сумел взять себя в руки!

— Я не имела в виду, что... — она осеклась, не зная, что сказать. — Я лишь подумала о том, что нам надо остановиться прежде, чем ситуация выйдет из-под контроля.