Из шкафа вывалился тот самый, очень респектабельный джентльмен с моим бюстгальтером на голове и ужасом в глазах!

— Свет! — заверещал он таким голосом, каким может кричать «Насилуют!» девственница из пуританской семьи при виде фотографии любого мужика с полуголым торсом.

Обычно душераздирающие крики «Свет!» раздавались в тот момент, когда, проходя мимо санузла с включенным светом, ты рефлекторно вспоминаешь об экономии, матушке-природе, экологии, а заодно решаешь проверить, есть ли там кто живой или нет?

Лампочка пошла трещинами, дрогнула и осыпалась на пол, погружая коридор в зловещий полумрак.

— Только свечи, — тут же взглянул на меня бледный жених, скорбно поджав аристократические губы. — Никакого света и солнца! Ты ведь знаешь, кто я? Я — Альфонсо Альбрехт Амадей Альваро Вацлав Звентибальд! Герцог, в жилах которого течет королевская кровь! Никакого почтения!

Я так понимаю, что родители недолго думали, как назвать сыночка, а в последний момент быстренько открыли справочник мужских имен. «Вацлав?» — спрашивает счастливый отец, глядя на роженицу. «Со-ОЙ! — дет!» — стонала мать будущего наследника. «Вильгельм?» — вопрошал автор шедевра. «Не-а-А! Бана-а-А! — ально! Да-А! — альше!» — тужилась роженица, пока задумчивый отец вычеркивал очередное непонравившееся имя и листал справочник дальше.

Жених подошел ко мне, сразу приосанился, как бы пытаясь сгладить первое впечатление.

— Свечи — это так романтично, — прошептал он, беря меня за руку. — Ужин при свечах… Где здесь столовая? Скажите слугам, миледи, чтобы не тревожили нас!

О! Слуги нас не потревожат! Они у меня тихие, незаметные, я бы даже сказала — невидимые. Так что с ними никаких проблем. Нет слуг — нет проблем.

Я открыла дверь на кухню, глядя, как жених подозрительно смотрит на лампочку. Через секунду она раскрошилась и осыпалась на пол.

— Я хочу видеть ваш самый лучший туалет! — с томным придыханием прошептал гость, покрывая мою руку учтиво-страстными поцелуями.

Вообще-то он у меня один. В конкурсе «Самый лучший» он плетется где-то в хвосте. Если раньше мы просто отставали от лидеров, то после тритона и принца нас опережает бесплатный и универсальный привокзальный туалет на станции Шепетовка после нашествия банды батьки Махно. Мы дышим в седельце туалету в пионерском лагере «Клубничка» с пропускной способностью пятьсот пионеров в день. Двухочковое заброшенное счастье в местном переходе тоже слегка нас опережает, но мы не сливаемся с гонки, все еще на что-то претендуя.

— Туалет там! — ответила я в надежде, что этот жених, в отличие от принца, к нему приучен.

— Почему вы еще не в нем? — страстно прошептал гость, прижимая меня к себе и глядя на меня сквозь полуприкрытые веки. Мне очень хотелось от него отмахнуться.

— Да как-то пока не хочется, — устало вздохнула я. Мозги совсем отказывались работать.

— А ради меня? — шептал жених, поглаживая мою шею холодными пальцами и заглядывая в глаза с такой мольбой, что мне становилось неловко. Нет, ну ради такого случая я, возможно, и попробую. О результатах отчитываться обязательно?

— Я так хочу увидеть вас в нем. Просто страсть как хочу, — его голос словно обволакивал меня.