Про экспедицию Кейзерлинга и Крузенштерна (кстати, сын того самого Крузенштерна, который возглавлял нашу первую кругосветную экспедицию) я читал в Архангельской библиотеке. Академик Ферсман посмотрел на меня с уважением. Понимаю, что чекист (а кто я по должности, он мог и догадаться) занимался промышленной разведкой, но чтобы он еще и читал материалы, до которых добрался не каждый специалист, выглядело странным и заслуживало некого уважения.

— Да, я тоже читал отчеты Кейзерлинга, другие отчеты. Есть в планах и большая экспедиция на Печору. Но в один год сразу две экспедиции мы не осилим. Дело-то даже не в деньгах, а в специалистах. Кого можно мы уже с фронта отозвали, но людей все равно нет. Здесь придется выбирать — либо Кольский полуостров, либо Печерский край.

— А как вы сами считаете, что первично? — поинтересовался Ленин.

— Разумеется, я бы выбрал и то, и то. но сейчас нам лучше отправиться на Колу. Железо и медь у нас на первом месте. С углем дела обстоят неплохо, с нефтью тоже, можно не торопиться. А на будущее — посмотрим, — неопределенно сказал академик. — год-два ничего не решит.

Вот так всегда. Только начинаешь делать важное дело, так тебя мордой о стол. Конечно, можно подождать года два, или семь, но лучше бы прямо сейчас на реку Воркута вышли геологи, подтвердили мою информацию о несметных запасах каменного угля, и дело бы завертелось.

— Владимир Иванович, а вы отчего загг’устили? — почти по отечески спросил меня Владимир Ильич.

— Да это я так, — вздохнул я. — Думал, пока экспедиция каменный уголь ищет — я уверен, что запасов там достаточно, я потихонечку начну в Германии инженеров и мастеров на строительство железной дороги нанимать, рельсы закупать. Паровозиков еще для дороги Воркута-Котлас надо немного прикупить. Н-ну, хотя бы штук пять, а еще лучше десять. Паровозов в наших условиях много не бывает. Шпалы уж как-нибудь сами изладим, а все прочее можно у немцев взять, пока у них безработица да переизбыток рельс и машин. Будут там шахты, потребуется каменный уголь вывозить.

— Владимир Иванович, вы так говорите, словно убеждены, что на Воркуте можно добывать каменный уголь в промышленных масштабах, — покачал головой Ферсман. —Пока геологическая разведка не подтвердит достаточного количества угля, не вижу смысла в строительстве железной дороги. Все-таки, отчетов Кейзерлинга и Крузенштерна маловато для подтверждения наличия каменного угля в крупных масштабах.

И что тут скажешь? Упереться рогом и бубнить о том, что я прав, потому что прав? Или сказать, что для освоения территории дороги просто необходимы? Так товарищи умные, лучше меня все знают. А у нас так — территорий много надо осваивать, железные дороги еще строить и строить. Поэтому, я только покивал.

— А кто вам сейчас мешает нанимать германских инженеров и мастег’ов?— поинтересовался Ленин.

— Команды не было кого-то нанимать, — отозвался я. — Мне нужно специалистов на конкретную работу приглашать, значит, и искать людей с соответствующей квалификацией. Немаловажный момент... — я искоса посмотрел в сторону академика, а Владимир Ильич, все правильно поняв, кивнул — дескать, можно говорить и я продолжил. — Очень важно получить хотя бы минимальную информацию о зарубежном специалисте, чтобы вместо старательного инженера мы не получили шпиона или диверсанта.

— Шпионы и диверсанты все равно будут, — усмехнулся Ферсман. — На моей памяти из десяти иностранных геологов, проявлявших интерес к нашим минералам или металлам, не меньше восьми были связаны с какой-нибудь разведкой.