— Потому что знаю. Я и представить не мог, что вы поженитесь. Даже когда получил приглашение, то посчитал это всего лишь глупой шуткой. Что же произошло на самом деле? Только не говори мне то, что написано в газетах. Я не верю в романтические встречи, если дело касается Гордона Эванса.

На мгновение Дженнифер отвела взгляд. Затем глубоко вздохнула и расправила плечи. Когда она вновь посмотрела на Марка, ее лицо было спокойным.

— Гордон предложил мне деньги.

— Но я тоже предлагал, причем совершенно бескорыстно.

— Но он… больше.

Марк покачал головой.

— Дело не в этом. Я давал тебе достаточно, чтобы покончить сразу со всеми долгами. Постой, уж не влюбилась ли ты в него? И это случилось еще тогда, на помолвке Марсии. Значит, во всем виноват только я. Если бы я не напился…

— Любовь здесь ни при чем, — перебила его Дженнифер.

— Да нет, дорогая моя. Ты любишь его и надеешься, что и он со временем полюбит тебя. — Голос Марка звучал отрывисто и возбужденно. — Конечно, ты ему нравишься, Дженн. Ты мила, обаятельна. Ты привлекательна в сексуальном смысле. Но так уж устроены Гордоны: найти самое лучшее, выжать из него все, а потом выбросить. Нечестно, конечно, но что поделать.

— Да нет же, Марк, ты не прав, — возразила она, но слова прозвучали неубедительно. — Между нами существует взаимное влечение. Я понимаю, что для брака этого недостаточно. Но деньги, большие деньги, которые даст Гордон, позволят мне изменить жизнь. Больше пока я ничего не могу тебе сказать. Только не презирай меня, пожалуйста, я этого не вынесу.

Он смотрел на нее, и в глазах его блестели слезы.

— Что ты, Дженн! Разве я могу? Для меня ты святая. А вот о Гордоне я этого сказать не могу. Вы оба — мои близкие друзья, и я не хочу потерять кого-либо из вас, когда ваши отношения зайдут в тупик.

В молчании они вернулись к Гордону. Он стоял, выискивая кого-то среди гостей. Увидев Дженнифер, он оживился.

— Дорогая, наконец-то! Я уж было решил, что ты опять передумала в самый ответственный момент. Что случилось, любовь моя?

— Ничего, — ответила Дженнифер, как никогда остро почувствовав фальшь в его словах. — Ничего.

Гордон больше ни о чем не спросил, только хмуро поглядел вслед удаляющемуся Марку.

Неловкость, возникшая между ними с этого момента, к концу приема только усилилась. Проводив гостей и сидя напротив жены в ее спальне, Гордон наблюдал, как выражение ее лица меняется от задумчивого к несчастному.

— Может быть, выпьем чего-нибудь? — предложил он.

— Именно это я и собиралась сделать, но только после того, как приму ванну.

Пока она нежилась в ванне, наполненной ароматной водой, Гордон приготовил коктейли.

Когда Дженнифер, наконец, показалась в спальне, завязывая пояс белого шелкового халата, на постели ее ожидал подарок. Муж сидел в кресле с бокалом в руке, который тут же отставил, как только она вошла. Дженнифер улыбнулась ему, и он кивнул в сторону кровати.

— Разверни.

Последняя неделя походила на непрекращающееся Рождество. Гордон дарил ей то духи, то золотые украшения. Она не успевала благодарить его. Сегодня это было кольцо с большим овальным бриллиантом.

— Это подарок не только для тебя, но и для меня.

Дженнифер заметила, что Гордон не так спокоен, как кажется. Скулы его порозовели, в глазах замерло сомнение. Она тоже чувствовала, как горят ее щеки. Ведь приближалась их, так называемая, первая брачная ночь, о которой Дженнифер много думала. Наверное, даже слишком много. Ей было так не по себе, что хотелось куда-нибудь убежать.