Он посмотрел мне в глаза.

  - Клаус... пойдем со мной. Я знаю, что здесь полиция, но ты же видишь, мы легко можем выйти отсюда. Это не проблема. Пойдем со мной, малыш, ты же амару, я отвезу тебя в новый город, вместе с Алисой, ты увидишь, как у нас все...

  - Дед, - сказал я, - но ты все-таки убил Шефера.

  - Ты считаешь, эта мразь не заслуживала смерти?

  Я вдруг вспомнил.

  - Шефер - сын начальника тюрьмы?

  - Да. Его папаня был начальником, когда меня ломали там. А потом неплохо устроился в послевоенном мире, как и большинство бывших нацистов - ведь все они принадлежали к приличным, уважаемым семьям, кто же их даст в обиду... Но я бы простил это, это ничего не значит, это сын, а не отец. Однако ты же понял, что за тварь сам этот банкир...

  - Да, конечно.

  - У него еще сперма капала с пениса... Я ни секунды не думал.

  - Хорошо, пусть так. А Макса? В чем был виноват Макс?

  - Он не был виноват. Просто он угрожал нам оружием. Вынул пистолет и приказал сдаться. Можно было и сдаться, конечно, но тогда все бы осложнилось, в первую очередь для Алисы.

  - И ты решил проблему самым простым образом. Нет человека - нет проблемы, да?

  - Это война, - тихо и спокойно ответил Анквилла.

  - Ты берешь на себя право судить и решать, вот что страшно. Вы, амару - выше простой человеческой морали.

  - У нас своя мораль. Сообщество амару одобрило бы мой поступок.

  - Вот это - своя мораль - и есть самое страшное во всей ситуации.

  - Ты не был на войне, Клаус.

  - Я отказался от войны, - сказал я четко, - потому что война для меня омерзительна. Я не хотел стрелять в невинных. Я не хотел даже их бить, крутить руки, брызгать перечным спреем. Мне это мерзко. И это - мой опыт. Не надо тыкать мне отсутствием опыта. Я, может быть, такого вашего опыта - не хочу. Макс был нормальным хорошим парнем. Для тебя он - урку, и значит, недочеловек, значит, его можно уничтожить. Извини, дед. Ты боролся с нацистами, ты был героем... но чем ты сам-то сейчас лучше их?

  - Я не знаю, кем был Макс, у меня нет его анализа, - устало возразил Анквилла, - я убил его, потому что он пытался сделать это с нами.

  Он махнул рукой.

  - Я и не ждал, что ты вот так сразу поймешь. Алиса - та поняла сразу. У нее отобрали ребенка, она прочувствовала на себе мерзость этого мира - кожей, кровью своей, как и я когда-то. Ты прав, конечно же, ты говоришь, как типичный амару - война омерзительна. Но Алиса знает, почему все-таки нужно воевать и почему приходится убивать - а ты этого понять не можешь.

  - И что мы будем делать? - поинтересовался я. Злость и обида клокотали во мне. Он задел что-то очень глубинное... болезненное. Я не мог еще понять, что это такое, но мне было обидно.

  - Если ты не хочешь пойти со мной... ведь не хочешь? Мы сделаем просто. Ты ляжешь на диван и заснешь. Я выйду под лан-генератором. Позже ты объяснишь, что я загипнотизировал тебя и вообще владею гипнозом.

   - Не проще ли тебе сразу уж меня убить? - желчно спросил я. Анквилла покачал головой.

  - Ведь ты мой внук, Клаус. Да и ты же умный человек и не станешь мне мешать выйти... И у тебя нет оружия.

  Он встал. Я вдруг ощутил, что меня неудержимо клонит в сон - и в самом деле... Голова закружилась, я мягко стукнулся затылком о спинку дивана.

  Последние слова Анквиллы прорвались сквозь наплывающий сизый туман.