– А тебя не смущает, что он будет там со своей подругой? – осторожно интересуюсь я у Софы.

– Она не проблема. Он – проблема.

У меня еще свежи воспоминания о провальном совместном ужине, после которого Софа и Саня остались в столовой наедине. Мне казалось, что они поладили. Но, видимо, я ошиблась.

Провожу Софии краткий ликбез, что Саня терпеть не может в женщинах и почему. Софа выпучивает глаза, по ее словам, она как раз все делала наоборот. Ну, вот тебе и ответ.

Аристарх

Неотрывно таращусь на экран мобилы, маячок показывает, что Верона все еще в коттедже. Газ – тормоз, газ – тормоз. Проклятье, сейчас блевану! Уже час мы стоим в пробке, от нечего делать маюсь дурью. Надо было взять фляжку с вискарем и догнаться в дороге. А так ни рыба ни мясо. Вроде бухой, а башка ясная. Теперь там роются мысли о проектах, с которых мне нужно спрыгнуть, о Вероне и чертовом Адаме Ландау.

– Годзилла, хочешь мою долю в стрип клубе перекупить? – ухмыляюсь, заранее зная его ответ.

– Гребанулся? Жена меня сразу кастрирует, – отмахивается от меня Годзилла, как от нечисти, перестраивается в соседний ряд, где машины поехали чуть быстрее.

Пока Годзилла переваривает затравку, вспоминаю, как схлестнулся с Ландау. Как только увидел этого прыща, хотел врезать ему в челюсть, чтобы мозги встали на место, но тот заранее начал харкать кровью. Рак – гнусное дело, если не я, то он его точно добьет.

Высказывание «Смерть забирает лучших» на Адаме Ландау отдыхает. Такого скользкого и мерзкого типа я еще не встречал. Сходу заявил, что Верона его никогда не интересовала как женщина, только лишь как сотрудник бутика. Но тут же добавил, что никогда еще не встречал такого наивного и не испорченного цивилизацией существа. Я почуял, а чуйка меня никогда не подводит, знай этот упырь, что Верона – девственница, уже к вечеру засадил бы меня в СИЗО, а оттуда отправил по этапу. Но Ландау думает, что я трахаю Верону, а я не стал его переубеждать.

За час, что я провел в его кабинете, он успел предложить мне совместный бизнес, пообещал купить еще два байка, а закончил приглашением походить на его яхте, которая стоит на причале в Сардинии. Тьфу! Я в открытую поведал этому прыщу, что думаю о нем и его противозачаточной внешности. Тот долго и нервно смеялся. Он меня реально бздел, даже с тремя телохами за моей спиной. Вызвал двух юристов, и те нудно и долго разъясняли мне, что будет после того, как они вызовут полицию. Когда я уезжал, он пребывал в иллюзии, что мы достигли договоренности: он сходит с горизонта Вероны, а я возмещаю нанесенный ущерб. Ща! Как же!

Пусть упырь Ландау думает, что я буду оплачивать счет за разбитые лобовухи его поганых тачек. Никто, даже глава службы его гребаной безопасности, не знает, что я поставил в кабинете два жучка и теперь Дракон прослушивает его офис. Пока не знаю, куда это меня заведет, но я не намерен выпускать из рук этого скользкого угря.

– А чего тебе не сидится в стрипе? – интересуется Годзилла, по прищуру понимаю, что я его зацепил.

– Есть опасения, что Бармалей досуг толстосумам мутит.

– В таком бизнесе логично приторговывать живым товаром, – философски выдает кореш. – И чего ты завелся? Он зажал твою долю?

– Не в этом дело, с долей все в ажуре. Насчет этого у Бармалея все как в аптеке. Просто я в эти игры не играю, – завожусь я и снова пялюсь на экран мобилы, Верона все еще дома. – Только чистый бизнес. Со всеми одна и та же договоренность.

После того как нас с Вероной столкнула судьба с типом по имени Эмиль, выйти из стрипа для меня дело чести. На примере моей малышки я лично убедился, как отлавливают девчонок для подобного занятия. Верона просто чудом не пострадала. Ей повезло, что в тот день я наметил наш разговор и ездил за ней попятам.