— В таком случае пришла пора основательно тряхнуть тех, кто устанавливает подобные правила. Ведь ты Ма Сарпи, верно?

Эмма вскинула при этих словах голову, но не стала спрашивать Неда о том, как он ее вычислил. В эту минуту она окончательно поняла, что сильно недооценила Неда. С ее стороны было весьма неосторожно принимать на веру слова кузнеца о том, что Нед — человек легкомысленный и недалекий и никакой опасности не представляет. Но бог с ним, с кузнецом. Почему она сама не разобралась, какой он, Нед Партнер? Ведь ей удалось узнать Неда куда лучше, нежели его знал Чарли Пи.

Неожиданно заговорил сидевший на корточках Джон. В минуты опасности он был собран и холоден, поэтому его голос звучал на редкость спокойно и ровно.

— Послушай, что тебе здесь надо?

— А ты как думаешь? — рявкнул Нед. — У вас находится то, что принадлежит мне. Верните мне мои деньги, и я уеду в Теллуриду. Вы же можете отправляться куда угодно — хоть к черту!

— У нас нет при себе денег. Мы оставили их в Тринидаде, — сказал со смешком Джон.

Смех Джона, похоже, окончательно разозлил Неда.

— В таком случае я лошадь президента Гровера Кливленда. — Нед тоже засмеялся, но смех у него был нервный и отрывистый. Казалось, ему стоило большого труда сдерживаться и не потерять над собой контроль. В эту минуту Эмме безумно захотелось увидеть его ленивую чувственную улыбку, но она понимала, что такой возможности ей больше никогда не представится. — Ах ты, чертов сукин сын! — добавил Нед.

Продолжая держать Джона на прицеле, Нед, прыгая с камня на камень, спустился к месту стоянки и оказался на расстоянии нескольких ярдов от Джона и Эммы.

— Ну ты, встань и приготовься встретить смерть, как подобает мужчине. Или вы хотите, чтобы я пристрелил вас вместе?

— Ты собираешься убить нас одной пулей — как братья Майндеры убили тех мальчиков, о которых ты мне рассказывал? — спросила Эмма.

На его лице проступило выражение боли, которое, впрочем, скоро исчезло, и он заговорил, обращаясь к Эмме, как если бы Джона рядом с ними не было:

— То было другое. Те несчастные мальчишки никому не причинили зла. — Он понизил голос, так что Эмма едва его слышала. — Но ты, Эмма, поступила со мной нехорошо, несправедливо. Нельзя похищать у человека мечту. Ты сама говорила, что… — Он сделал паузу, собрался с духом и заговорил громче: — В общем, ты обманом присвоила то, что принадлежало мне, и теперь за это поплатишься.

Он одарил ее взглядом, исполненным такой ненависти, что надежды Эммы на успешное разрешение конфликта почти полностью улетучились.

— Мы взяли у тебя только то, что ты украл у других. Так что мы ничуть не хуже и не подлее тебя, — сказала она.

— Ясное дело, не хуже — кто же усомнится? — сказал Нед. — Хочу только напомнить, что я взял эти деньги открыто, среди бела дня, рискуя жизнью, и, черт возьми, собираюсь вернуть их себе, чего бы мне это ни стоило.

Все трое настороженно смотрели друг на друга и, по мнению Эммы, только и дожидались того, когда кто-нибудь из них сделает хотя бы малейшее движение. Эта игра в гляделки могла бы показаться забавной, если бы проигравшему не грозила смерть. Впрочем, все трое в критической ситуации могли быть чрезвычайно сдержанными и осторожными, поэтому каждый оставался на своем месте и пока ничего не предпринимал. Эмма напряженно размышляла, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Отправляясь на дело, они с Джоном всякий раз обдумывали возможные негативные последствия затеваемого ими предприятия, не исключая даже вероятности тюремного заключения.