Там, на западе, горы отступали, земля постепенно поднималась еще на шестьсот метров до уровня плоскогорья. Вниз по склону, с крутыми поворотами, спускалась узкоколейная железная дорога, она упиралась в нагромождение скотных дворов и сараев и там заканчивалась.

Католическая миссия находилась западнее города, на пологом склоне. Несколько полуразвалившихся мазаных домишек под железными крышами сгрудились вокруг церкви, выстроенной из того же материала, только она была «недавно побелена. Проезжая мимо открытых дверей церкви, Вики заметила, что, хотя на старых расшатанных скамьях никого нет, на алтаре горят свечи, а в вазах стоят свежие цветы.

Отсутствие прихожан и жалкое состояние миссии свидетельствовали о том огромном влиянии, которое имела здесь коптская христианская церковь. В этих краях не слишком-то приветствовали миссионеров других конфессий, но это не мешало местным жителям обращаться в миссию за медицинской помощью.

Человек пятьдесят больных, подпирая стены, сидели на корточках на длинной веранде, огибавшей все здание больницы, но броневик с Вики за рулем не вызвал у них практически никакого интереса.

Доктор оказался крепко сбитым мужчиной с кривыми короткими ногами, светло-голубыми глазами и толстым загривком. Его серебристо-белые волосы были коротко пострижены. По-английски он не говорил. На Вики только взглянул, невнятно пробурчал что-то и все свое внимание целиком сосредоточил на Саре. Когда двое его помощников осторожно положили Сару на носилки и понесли на веранду, Вики хотела было последовать за ними, но Ли удержал ее.

— Она в хороших руках, а нам надо заниматься своим делом.

Телеграфная контора на железнодорожной станции была заперта, но князь покричал, и на его зов явился начальник станции. Он сразу же узнал Ли Микаэла.

Передача сообщения Вики по телеграфу оказалась долгим и хлопотным делом, почти непосильным для начальника станции, которому нечасто доводилось передавать более дюжины слов за один раз. Работая, он морщил лоб, что-то бормотал себе под нос, и Вики оставалось только спрашивать себя, в каком плачевном виде ее журналистский шедевр ляжет на стол редактора в Нью-Йорке. Князь оставил ее там и в сопровождении своего эскорта направился в официальную правительственную резиденцию, находившуюся за пределами этой большой деревни. Лишь к девяти часам начальник станции закончил работу — всего в репортаже было пять тысяч слов, и Вики вдруг обнаружила, что от усталости ноги у нее подгибаются, а голова словно набита ватой. Она вышла в непроглядную тьму горной ночи. Звезд не было, их закрывал опустившийся на равнину туман, который едва прорезали фары броневика, когда Вики наконец проехала через город и нашла правительственную резиденцию.

Резиденция представляла собой несколько довольно больших зданий с широкими побеленными верандами, под железными крышами. Они стояли под деревьями с темной листвой, откуда выныривали летучие мыши, охотившиеся за насекомыми, которые во множестве вились в потоках света, лившегося из главного здания.

Вики остановила автомобиль возле самого большого дома и вдруг увидела, что ее со всех сторон окружают молчаливые, но не спускавшие с нее глаз черные люди. Все они были обвешаны оружием, как и харари, которых она уже знала, но относились, очевидно, к какому-то другому народу. Она сама не сказала бы, почему так считает, но была твердо в этом уверена. В соседствовавшем с резиденцией лесочке их было еще очень много. Вики видела костры, слышала, как фыркают стреноженные лошади, слышала голоса женщин и смех мужчин.

Толпа пропустила ее, она пересекла веранду и вошла в большую комнату, где толпилось множество мужчин; комната была освещена коптившими парафиновыми лампами, свисавшими с потолка. Здесь пахло мужским потом, табаком, острыми блюдами и теем.

Ее встретило враждебное молчание, и Вики неуверенно остановилась на пороге, чувствуя, как ее сверлит сотня черных подозрительных глаз.