– Всё равно увернулся. А сегодня не праздник. Больного ребёнка полагается баловать!

– Ах, вот в чём дело! – засмеялась Татьяна, не удержалась и погладила его по вихрастой голове. – Но это бывает не часто, да?

Артём с сожалением покачал головой.

– Нет, бабушка ругается.

– Ну, вообще то, бабушка права. Это вредно.

– Зато вкусно, – оптимистически закончил Артём и заулыбался, глядя на возвращающегося отца с подносом в руках. – Мне, мне быстрее гамбургер!

Роман поставил поднос на стол, посмотрел на сына и невольно улыбнулся.

– Что то ты слишком голодный. Ты в школе ел?

Артём развернул хрусткую бумагу, надкусил булку с котлетой и довольно заулыбался. Потом кивнул.

– Ел. Но нам сегодня рыбу давали… бе е!

– Тёмыч, прекрати.

Роман составил все тарелки на стол и осторожно поставил перед Таней высокий стакан с молочным коктейлем. А сам старался на неё не смотреть. Сел за стол и снова обратил своё внимание на сына. Протянул ему салфетку.

– Ешь аккуратнее.

Таня нервно теребила под столом салфетку и тоже смотрела на ребёнка, чтобы случайно не встретиться взглядом с Романом.

– Как ты живёшь?

Когда Баринов заговорил с ней, Татьяна чуть в обморок от волнения не рухнула. Открыла рот и вдруг поняла, что не может произнести ни слова. Кивнула и стала пить коктейль через трубочку, медленно, очень мелкими глотками. Потом поняла, что Баринов выжидательно смотрит на неё, и слегка поперхнулась. Откашлялась и тихо проговорила:

– Всё хорошо, спасибо… А ты?

Роман долго смотрел на неё, потом ответил:

– Нормально. Живу, работаю.

– Вот и я… так же.

– Вернулась в Москву?

Татьяна не сразу поняла, о чём он, а потом неожиданно покраснела.

– Да, два года назад… Теперь здесь.

Роман задумался, а потом повернулся к сыну.

– Ты поел? Попей и иди, поиграй.

Артём счастливо разулыбался.

– В автоматы!

– Да, – Роман достал бумажник и дал ему купюру. – Иди, только недолго.

Мальчик убежал, наспех хлебнув колы из высокого стакана, а Татьяна осталась один на один с Бариновым, которому, по всей видимости, приспичило поговорить по душам.

– Я извиниться хочу, – сказал он. – Я на тебя накричал. Я очень тебе благодарен, правда.

– Ром, прекрати. – Было очень странно произносить его имя. Давно забытое чувство волнения. – За что ты меня благодаришь? За то, что я ребёнку помогла? Что за глупость?

– Тёмка иногда бывает излишне энергичен. За ним не уследишь.

– У тебя прекрасный сын. Просто потрясающий мальчишка.

Его взгляд потемнел. Смотрел на неё очень пристально, Тане от этого взгляда даже дышать стало нечем.

– А почему ты меня ни о чём не спрашиваешь?

Она медленно втянула в себя воздух.

– Это не моё дело. У меня нет права о чём либо тебя спрашивать.

Он опустил глаза в стол и стал крутить между пальцев нелепую пластмассовую вилку.

– Тогда всё так глупо получилось. Иногда не верится, что это с нами было.

Она закрыла глаза.

– Я бы не хотела об этом говорить.

Роман с интересом глянул на неё.

– Да… столько лет прошло. Знаешь, жизнь настолько изменилась, что я иногда никак опомниться не могу, когда думать обо всём начинаю. А ты… замужем? За этим, как его…

– Константин Горин, – напомнила Таня, мысленно скривившись.

Баринов кивнул.

– Ну да, Горин.

– Нет, мы с ним работали вместе… долго.

При слове «работали», Баринов не сдержал усмешки, отчего Таня оскорбилась и застыдилась одновременно.