Джузеппина покраснела.

— Я вас умоляю, друг мой.

— Еще до начала лета вы снова будете петь для меня в «Ла Скала».

— Обещаете?

— Обещаю.

Так Джузеппина примирилась с необходимостью вернуться в Милан, где контракт с импресарио Барбайей обязывал ее дать определенное количество выступлений в оперном театре. Но в душе она не могла не роптать. Такая досада! Ей пришлось уехать именно в тот момент, когда Наполеон начал посещать ее с рвением и пылом настоящего любовника, а его отношения с женой заметно охладели и прежняя бурная страсть к ней сменилась крепкой привязанностью, дружескими беседами и мудрыми советами.

По возвращении в Милан певица обнаружила послание от дона Джузеппе Ронкорони, приходского священника из Корте-Реджины. Письмо оказалось коротким и драматичным: мать Саулины давно уже страдала слабым здоровьем и хотела бы еще раз повидать свою дочь перед тем, как навсегда покинуть этот бренный мир. Вот почему этим холодным январским утром она приехала в Монцу и прождала почти час в приемной колледжа Святой Терезы.

— Вы прибыли сюда ради Саулины Виолы, — повторила сестра Клотильда, увидев, что певица отвлеклась, задумавшись о чем-то своем. — Итак?

Джузеппина заготовила убедительную речь, но холод, долгое ожидание и тон монахини разозлили ее.

— Мне нужно забрать ее отсюда на несколько дней, — решительно объявила она.

На непроницаемом лице монахини не отразилось ни тени негодования, вызванного требованием этой беспутной женщины: ведь Саулина была ее лучшей ученицей. Но истинная причина ее возмущения была не в этом. Саулина выбрала верную дорогу, а эта женщина своим присутствием могла отвлечь ее от занятий, размышлений и молитв, сбить с истинного пути.

— Вы не можете забрать ее отсюда! — категорически отрезала она.

— Это почему же? — осведомилась певица.

— Девочка только что перешла на четвертый курс.

— И что же?

— Прерывать занятия было бы крайне нежелательно.

— Нежелательно, но не невозможно.

— Девочка от этого пострадает.

— Синьорина, — напомнила ей Джузеппина, — находится под моей официальной опекой, и я не собираюсь обсуждать с вами свои намерения. Прошу вас свести процедуру к самому необходимому. Я и так уже потеряла слишком много времени в ожидании этой беседы.

Сестра Клотильда, умевшая читать между строк, почувствовала, что уверенность ее собеседницы проистекает из осведомленности о неких переменах, грядущих в самом скором будущем. Возвращение австрийцев и появление русских оказалось неистовым и бурным, как летняя гроза, но можно было со значительной долей уверенности предположить, что оно окажется столь же кратким. И больше, чем кто-либо другой, в курсе событий была эта певичка, напрямую связанная с Наполеоном Бонапартом. Сестра Клотильда вовсе не хотела приобрести врага в лице Бонапарта, который мог вернуться в любой момент.

— Я не собираюсь подвергать сомнению ваши полномочия. Но не считаете ли вы, что внезапное прерывание занятий в столь деликатный момент может повредить вашей подопечной? — спросила Клотильда с наигранным простодушием.

Джузеппину столь неожиданный разумный поворот событий застиг врасплох.

— Я поговорю об этом с Саулиной, — решила она.

Эта вторая пощечина достигла цели: монахиня не предусмотрела никакого пути к отступлению на такой случай.

— Я прикажу немедленно позвать ее, — и сестра Клотильда дернула за шнур, приводивший в действие колокол во внутренних покоях колледжа.

Спустя несколько мгновений на пороге появилась молчаливая и безответная маленькая монашка.