И Ласло собственноручно распахнул правую створку дверей во Дворец.

Вновь Миклош ощутил, как глаза его застилают слезы, и во вспышке безвременного внезапно все его намерения, планы и стратегемы для переговоров с братом были смыты потоком чистейшей беспримесной радости, какой он не ощущал много-много лет.

- Брат, - выдохнул он, и они с Ласло обняли друг друга.

Ласло шепнул ему на ухо:

- Добро пожаловать домой, Мики.

- Спасибо, Лаци, - сказал Миклош, - спасибо тебе.

Через несколько минут они были в Главном чертоге. Как всегда, народу тут хватало, но все уважительно держались на некотором расстоянии от них обоих

Беседа не клеилась: Миклош отказывался обсуждать свое пребывание в Стране эльфов, а Ласло совершенно не хотел говорить о своем будущем браке или сложностях в управлении страной. Повисло неуютное молчание, и Миклош кашлянул.

- Лаци, я чувствую, мне следует извиниться перед тобой. Я знаю, как сильно ты привязан…

- Не нужно говорить об этом, Мики.

- Возможно. Но я чувствую, что должен. Можно?

Король словно собрался с силами и коротко кивнул. Руки его лежали на подлокотниках кресла, словно он приготовился покрепче в них вцепиться, если понадобится.

- Я знаю, как сильно ты привязан к нашему Дворцу, - продолжил Миклош. - Я наговорил много такого, чего не должен был говорить. Причин тому много, но хороших среди нет. В будущем попытаюсь придержать язык. - Взглядом он обвел помещение, отметил трещины на штукатурке, щербины на блоках песчаника, подгнившие потолочные балки. Но увидел и игру теней от светильников на стенах, и резные потолочные своды, и изящную резьбу на дверных косяках. - Я тоже люблю это место, Лаци. Может, не столь сильно, как ты, и по-другому, но все равно люблю. Тебе стоит это знать.

Король закрыл глаза и явно пытался собраться с чувствами.

- Спасибо, Мики. Знать это и правда приятно. Со своей стороны, - он помолчал и также обвел взглядом зал, - готов признать, что здесь не все идеально. Возможно, теперь, когда мы все четверо вместе, мы сможем починить его - привести в ту форму, в какой ему надлежит быть. В ту форму, какой он может быть. Я говорил об этом с Маришкой, у нее есть немало идей на эту тему. С твоими новыми способностями и после дальних странствий у тебя наверняка тоже найдутся полезные идеи.

- Да, - согласился Миклош, - будем работать вместе.

Улыбка его была такой же, как у короля.

Затем лицо Ласло омрачилось.

- Что такое, Лаци? Если есть трудности, сейчас как раз пора поговорить о них.

- Да, Миклош. Я готов, сейчас, сегодня, простить тебе все, что угодно, если прощение требуется.

- Я готов попросить прощения, Лаци, если сделал что-либо плохое.

- Вот в этом и вопрос. Сделал ли?

Брови Миклоша вздернулись сами собой.

- Если ты говоришь о чем-то конкретном, я не знаю, о чем именно.

- Твоя комната. Та штука, что там растет.

- А, тот крохотный росток! Да, я…

- Крохотный росток?!

Миклош нахмурился.

- А что?

Король поднялся.

- Пошли. Посмотрим на этот твой крохотный росток.

Миклош последовал за ним, вниз по лестнице и в свои прежние покои. Ласло отбросил занавес, и Миклош ахнул.

- Во имя Богини!

- Да, - сказал Ласло. Он сжал руку Миклоша - крепко, но не до боли. - Миклош, еще раз спрашиваю: это ты сделал?

Миклош не без труда отвел взгляд от дерева. Внимательно изучил лицо короля и, глядя прямо в глаза брату, ответствовал:

- Ласло, я понятия не имею, что это такое или как оно здесь оказалось. Если я каким-либо образом к этому причастен, я не знаю, как.

Ласло кивнул.

- Хорошо. Я тебе верю. - Усмехнулся. - Хотя вынужден отбросить теорию, которая мне нравилась.

- Что это все я натворил? А почему тебе эта теория нравилась?

- Потому что я надеялся убедить тебя избавиться от него.