И тут я упала на ковер в своем холле. Слезы измождения струились по лицу, я достала хорька, перекатываясь на спину, Хаос выпуталась из моей рубашки и сиганула в клетку. Я оглянулась, готовая кинуться на того, кто за мной последует.

Никого, никакого запаха. Только холл, такой же, как и прежде, только я, лежащая на полу, задыхающаяся. Я медленно поднялась на колени. В груди болело. Мара выкрикивала мое имя в трубку — тоненький металлический глас ужаса. Я схватила телефон и заорала:

— Проклятие! Меня пытались съесть! Я не могла выйти! Меня чуть не съели!

— Харпер! Харпер. Харпер. Все в порядке, вы здесь. Вы здесь и вы живы. Все в порядке, — бормотала Мара, пока я не прекратила истерику. Потом она спросила, что случилось, и я рассказала. — О боже. Он не собирался вас есть. Просто хотел выкинуть со своей территории. Послушайте, на сегодня вам лучше закончить, завтра мы поговорим. Надо придумать, как вам защищаться.

— Что это было?

— Страж. Впрочем, забудьте про него пока. Его уже нет. Все хорошо. Вы отвлеклись, и ситуация пошла под откос, но вы неплохо справились. Правда. Вы грандиозно справились. Вы не пострадали? Ваш зверек в порядке?

Я глянула вниз, чувствуя себя слабой и глупой. Тело покрыто слизью. Я подползла к клетке, проверила хорька. Хаос посмотрела на меня с обидой и зарылась поглубже в норку из старых футболок, не удостоив повторного взгляда. Отлично. Я закрыла клетку и потащилась обратно к телефону.

— Я вся в какой-то слизи…

— Боже! Странно.

— Этого мне слышать не хотелось.

— Приходите завтра утром. Нам нужно поговорить. Теперь отдыхайте. Сон — лучшее лекарство.

— Хорошо, хорошо.

Я повесила трубку. Дрожа, пробралась в ванную. Я не могла вынести ощущение слизи на коже. Так я не усну, даже лишившись последних сил. Я стянула липкую рубашку.

Повернувшись спиной к зеркалу, я заметила красноту: широкий полукруг маленьких проколов, которые переходили в неглубокие царапины на правом боку. Похоже на неудавшийся укус очень крупного животного с острыми как иглы зубами. Я вздрогнула при мысли о легионах голодных тварей Мглы, только и ждущих случая разорвать меня на куски. Слезы отчаяния и страха закипели в глазах. Я хотела все бросить и спрятаться.

— Прекрати! — всхлипнула я. Зло глянула в зеркало. Прошипела: — Ты не можешь выйти из игры. Не можешь.

Перед мысленным взором пронеслось множество скверных картин прошлого. У меня не было выбора и пути к отступлению. От твари, стерегущей границу самой смерти, не спрячешься. Надо выучиться обходить ее и прикрывать свою спину.

11

Я спала урывками. Утро субботы выдалось чистым, голубым и приятным. Всю дорогу до Куин-Энн я спорила сама с собой. Что я делаю? Неужели и правда поверила в привидений? Чудовища, ведьмы? Безумие. Но укус зудел, самый горячий душ не сумел смыть с моего тела зловещие отметины.

Я припарковалась, где и раньше, уставилась на дом Дэнзигеров. Бен вышел на крыльцо с ребенком в слинге и спустился по ступенькам. Малыш пронзительно завизжал от радости. Бен заметил меня, помахал рукой и крикнул:

— Мы с Брайаном пойдем прогуляемся по парку!

Я в ответ приветственно махнула. Теперь назад пути нет. Заставила себя вылезти из машины и подойти к двери. Мара впустила меня в дом.

Мы прошли в зал — просторную теплую комнату с рядом окон, — сели на одинаковые диваны, которые стояли напротив друг друга, разделенные низким столиком. Острый запах лимонного масла и недавно поспевшего пирога покачивался на бледно-зеленом свету, проникавшем снаружи сквозь весенние листья.

Мара подобрала под себя ноги и взглянула на меня, прикусив нижнюю губу.