В полдень начался праздничный пир. Все потянулись к длинным рядам столов, на которых уже громоздились хлебы, лежали огромные окорока, целые, зажаренные туши вепрей оленей, в глубоких мисках допревали тушеные овощи. И снова все было прекрасно, даже несмотря на то, что некоторые из викингов, не рассчитав сил, перебрали хмельного меда и повалились спать. Таких бережно относили в сторону из-за стола, чтобы они могли освежиться на ветерке. И все-таки, Виктора, не оставляло легкое чувство разочарования от того, что Вольфгард все же так и не появился, хотя не очень-то много и было надежды на это с самого начала.

После пира начался княжеский суд. К конунгу выстроился длинный ряд людей, желавших объявить о своих претензиях к соседям. Кто-то обвинял соседа в том, что тот оскорбил его жену. У кого-то соседские свиньи подрыли изгородь. В общем большая часть дел выеденного яйца не стоила. Но Виктор был предельно внимателен и аккуратен, вынося решения, так как по опыту знал, что у викингов, даже малейшая обида часта может привести к совершенно непредвиденным результатам.

Между тем день заканчивался. Теперь уже было совершенно ясно, что Вольфгард не приедет, и в последний раз выслушав посетителей, Виктор уже готовился дать сигнал к окончанию Тинга, но вдруг, в эту минуту на равнине показались три дозорных, сопровождающие двух незнакомых воинов, ехавших верхом.

Вновь прибывшие гости спешились, подошли к навесу, под которым находились конунг Виктор и его жена, и поклонившись, один из гостей поставил к ногам ярла круглую большую корзину из ивовых прутьев и сказал:

– Прими подарок от нашего ярла, великий конунг. Вольфгард сожалеет что не смог сегодня присоединиться к вашему веселью.

Виктор нахмурился:

– Жаль. Мы надеялись, что он все-таки прибудет.

– Это было невозможно, – пробормотал посланник.

– Ну, может быть, хоть вы останетесь с нами, чтобы преломить хлеб за нашим столом? – предложил ярл. Воины переглянулись, затем один из них покачал головой.

– Нет, нас ожидают.

Даже не ожидая слов ответной благодарности или прощания, посланцы Вольфгарда поспешно сели на своих лошадей и помчались к фьорду, где их ждала небольшая ладья.

Посмотрев вслед торопливо удалявшимся, словно убегавшим послам, Свен сделал шаг к Виктору, который уже протянул было руку, чтобы открыть крышку корзины.

– Нет, ярл! Не делай этого. Здесь что-то не так! Посмотри, как быстро ускакали воины Вольфгарда. Они вполне могли подложить в корзину какую-нибудь ядовитую змею!

У Рейны тоже было очень встревоженное лицо. Она прикоснулась к руке мужа и, умоляюще глядя на него, сказала:

– Послушай, что говорит твой побратим, муж мой! Он прав – не открывай корзины. Вздрогнув, Виктор кивнул Свену.

– Да, ты прав. Судя по всему, нам следует быть осторожнее с этим подарочком. Пойдем со мной, откроем корзину в стороне от всех.

Свен осторожно взял подарок, и они с Виктором отошли за ближайший холм. Там Свен поставил корзину на землю и концом меча откинул крышку…

– О, Боже! – тихо пробормотал конунг.

В корзине лежала окровавленная человеческая рука.

– Что все это значит, ярл? – так же тихо спросил его Свен.

И вдруг Виктор узнал эту мощную волосатую руку, и его лицо окаменело. Он медленно, закипая гневом, произнес:

– Это рука Дирка. Вон кольцо, которое он мне показывал сам. Я отослал этого беднягу с приглашением Вольфгарду прибыть на Тинг, чтобы здесь обсудить наши спорные вопросы. И вот его ответ. Мне уже донесли, что посланника убили, но я все этому не верил. Милостивые боги! Этот ублюдок Вольфгард, не пожалел даже своего, может быть самого верного воина!

– У Вольфгарда нет ни чести, ни жалости, – ответил Свен.