Линнет сделала вид, что не заметила того, как ей тыкали в лицо руками.

– Говорите, что от меня требуется. Фетна опустила руки, и мысли ее вернулись к пациенту.

– Нагрей немного воды. Мыло у тебя найдется?

– Конечно, а если понадобится еще, я у кого-нибудь займу.

Фетна фыркнула.

– В этом городишке одалживать не любят. Линнет уже наполнила чайник и сняла с полки горшок с жидким мылом.

– Это твоя малышка? – тихо спросила Фетна, и ее голос вдруг утратил резкость и визгливость.

– Да. Ее зовут Миранда.

Фетна отвернулась от спящей девочки.

– Утром тебе лучше куда-нибудь ее отослать. Детям не слишком нравится на меня смотреть, – сказала она сквозь стиснутые зубы.

Линнет была тверда.

– У меня свои методы воспитания. Я не позволю своему ребенку судить о человеке по внешнему виду.

– Посмотрим, что ты будешь делать, когда она начнет орать, завидев мою рожу.

– Вода вроде уже нагрелась, – сказала Линнет. – Вы мне покажете, что делать дальше?

Линнет разрезала на Девоне штаны и внимательно осмотрела ожоги на его ногах – они были гораздо меньше, чем на руках и ступнях.

– Получше привыкай к нему, потому что на следующей неделе каждый кусочек его тела должен быть тебе хорошо известен.

– На следующей неделе? Вы считаете, что уже на следующей неделе он будет в полном порядке?

– Ну, не совсем, конечно, – ответила Фетна, – однако он начнет выздоравливать. В любом случае через три дня нам станет ясно, как идут дела. А теперь возьми эту тряпку и помой его, очень медленно и очень осторожно. Главное – не раздавить слишком много волдырей. Заключенной в них водой Господь охлаждает кожу.

В течение нескольких часов Линнет медленно обмывала длинное тело Девона, очень осторожно, дабы не причинить ему дополнительных страданий, каких он и так хлебнул сполна.

– Не покормить ли нам его? – спросила она.

– Еще рано, – ответила Фетна. – Он пока еще слишком слаб для этого. Ты помыла его?

– Да, – вздохнула Линнет и присела на пятки, выжимая тряпку.

– Ну что ж, тогда ступай к ручью, набери свежей воды, подогрей ее и начинай все с самого начала.

Фетна внимательно наблюдала за ней, но Линнет и бровью не повела. Схватив два ведра, она вышла за дверь, а Фетна встала на колени перед этим молодым обнаженным мужчиной, который лежал вытянувшись на матраце, набитом кукурузной шелухой.

– Ты проснулся, мальчик? – горячо спросила она. Девон издал какой-то звук, и Фетна поняла, что он услышал ее. – Я знаю, что тебе невыносимо больно, но мы стараемся утишить эту боль. Сосредоточься только на том, как тебе приладиться дышать, чтобы выжить. Девочка сейчас еще разок обмоет тебя, жар спадет, и тебе станет полегче. Не забывай дышать и только не отчаивайся. Маленько потерпи – боль пройдет, и все останется в прошлом.

Прежде чем наполнить деревянные ведра, Линнет хорошенько протерла их изнутри мхом. Впервые ей захотелось плакать. Какой ужасный день! Сначала эти обвинения со стороны Девона, потом их ссора, потом чуть не погибла Миранда, а теперь Девон.., лежит беспомощный в ее доме, и его тело сплошь покрыто отвратительными волдырями. Линнет наполнила ведра и побрела назад к дому. Были ее чувства к Девону прежними или не были, теперь уже не имело никакого значения. Важно только одно: она должна сделать все, чтобы спасти его.

Она взглянула вверх на чистое темное небо и молча помолилась за выздоровление Девона. Плечи болели, ведра оттягивали руки, но она не обращала на это внимания. Есть вещи поважнее, чем уставшие плечи.