– Что ты здесь делаешь, Виолета? Я думал, ты в «Баварии» с датчанами.

– Я ушла от Фабиана.

– Что? Как?

– Я бросила его, Хосе Антонио. Я не собираюсь к нему возвращаться, и пошел к черту этот брак.

– Господи, да что случилось?

Брат выслушал меня со смесью ужаса и недоверия, читавшимися на его физиономии патриарха, отвечающего за честь семьи, но, как я и рассчитывала, не стал ни осуждать меня, ни убеждать в том, что ошибку можно исправить. Вытер лоб рукавом рубашки и просто спросил, чем мне помочь. Затем снял трубку и оставил для Фабиана сообщение у Шмидт Энглеров и в «Баварии».

В полдень муж позвонил в офис, успокоенный тем, что я у брата. Все благополучно прояснилось; он попросил брата сообщить, когда я поеду обратно, чтобы встретить меня на станции.

– Боюсь, тебе придется приехать сюда, Фабиан. Виолета должна сказать тебе кое что серьезное, – предупредил его Хосе Антонио.

Муж примчался в Сакраменто несколько часов спустя, мы встретились в офисе, а брат караулил в соседней комнате на случай, если муж поднимет на меня руку. Хосе Антонио подобная реакция казалась закономерной.

– Я всю ночь глаз не сомкнул, разыскивая тебя повсюду. Съездил в Науэль, допросил твоих тетушек. Почему ты уехала, не предупредив?

– Я потеряла голову и сбежала.

– Тебя не поймешь, Виолета. Ладно, собирайся, едем домой.

– Нам надо расстаться.

– Что ты такое несешь?

– Я не собираюсь возвращаться к тебе. Я влюблена в Хулиана Браво.

– В пилота? Но ты с ним только вчера познакомилась! Ты с ума сошла!

Новость была настолько сокрушительной, что он пошатнулся. Вероятность того, что жена уйдет, представлялась ему исчезающе малой – с таким же успехом я могла испариться в результате самовозгорания.

– С какой стати нам расставаться, Виолета! Проблемы в отношениях – это нормально, но решаются они за закрытой дверью, без скандала.

– Мы аннулируем брак, Фабиан.

– Ты совсем спятила. Нельзя выбросить в мусор семью из за какого то помрачения.

– Я хочу развода. – Я нервничала, и голос дрожал.

– Не говори глупостей. Ты запуталась. Я твой муж, и мой долг – тебя защищать. Я постараюсь все уладить. Главное, никто не должен знать, что произошло. Я поговорю с этим ублюдком.

– Это не имеет никакого отношения к Хулиану, это наши с тобой дела. Нам придется разойтись, – повторила я в третий раз.

– Я никогда не пойду на подобную чушь! Мы женаты перед законом, Богом, людьми и, прежде всего, перед нашими семьями! – проговорил он, заикаясь.

– Фабиан, подумай хорошенько, развод освободил бы и тебя тоже, – вмешался брат, который вошел, услышав, что разговор накаляется.

Мне не нужна свобода! Мне нужна моя жена! – закричал муж, но внезапно его гнев иссяк, он рухнул в кресло, закрыл лицо руками и зарыдал.

Как ты знаешь, Камило, в этой стране развод не был узаконен до двадцать первого века, когда мне уже стукнуло восемьдесят четыре года, и ни о каких разводах я не мечтала. Раньше единственным законным способом расторгнуть брак было аннулирование с помощью хитростей какого нибудь беспринципного адвоката, который бы доказал некомпетентность сотрудника мэрии, как правило из за недоразумения с местом жительства брачующихся. Это было несложно при условии согласия обеих сторон, достаточно было пригласить двух свидетелей, готовых дать ложные показания, и найти сговорчивого судью. Фабиан не желал даже думать об этом, такой вариант казался ему порочным по сути и возмутительным по форме. Он был уверен, что сможет опять завоевать мою любовь, пусть я только дам ему шанс, что он любит меня с тех пор, как увидел впервые, что другая жена ему не нужна, что жизнь без меня не имеет смысла, что он был всецело занят работой и невольно пренебрегал мной.