|
Ведь они украли детей. Да, именно украли! Из-за великого множества одновременно сва-лившихся на меня несчастий я понял это далеко не сразу, однако перед уходом из родного гнезда получил неопровержимое доказательство злодеяний демонов: мне не удалось найти ни одного детского трупа. Мои сверстники были убиты, но все, кто младше, – похищены. За что? За что такие ужасные несчастья? Я был вне себя. Наверное, я еще долго стоял бы возле окна в башне, сжав кулаки, снедаемый яростью и жаждой мести, если бы взгляду моему не открылась картина, доставившая неожиданную ра-дость. Внизу, в ближайшей долине, я увидел трех моих лошадей – они бродили там без всякого присмотра, словно в растерянности ожидая, когда их позовут домой. Чтобы пуститься в дальний путь, необходимо отловить хотя бы одну из моих любимиц, и ради этого следует поторопиться. Верхом я сумею добраться до какого-нибудь города, прежде чем стемнеет. Я не имел представления о землях к северу от нашей горы. Слышал только, что местность в тех краях гористая и что где-то неподалеку находится довольно крупный город. А значит, необходимо попасть туда, чтобы укрыться, поразмышлять, посоветоваться с каким-нибудь местным священником, достаточно разумным и хоть что-то знающим о демонах. Со своей последней задачей – постыдной и отвратительной для меня самого – я справился: собрал все ценное, что в состоянии был унести. Для начала я отправился в свою комнату, надел лучший охотничий костюм из темно-зеленого шелка и бархата, высокие сапоги и перчатки, а в довершение прихватил с собой кожа-ные мешки, чтобы привязать их к седлу. Со стороны мои сборы могли показаться совершенно обыденными, словно ничего не произошло. Затем я спустился в тайное подземелье, где снял с родителей и со всех других моих родственников наиболее ценные кольца, ожерелья и броши, а также пряжки из золота и серебра, добытые на Святой земле. Прости и помоги мне, Господи! Завершив столь страшное дело, я наполнил мешок золотыми дукатами и флоринами, най-денными в отцовских сундуках, ощущая себя в эти мгновения презренным вором, бессовестно обкрадывающим покойников… …И вот наконец забитые до отказа кожаные мешки приторочены к седлу, лошадь взнузда-на, и я тронулся в путь, все дальше углубляясь в лесную чащу, – хорошо вооруженный высоко-родный юноша в отороченном норковым мехом плаще и во флорентийского покроя берете из зеленого бархата. Я сталкиваюсь с новыми тайнами, подвергаюсь совращению и проклинаю себя за отсутствие доблести Полагаю, мне нет нужды объяснять, что после всего случившегося, охваченный яростью и отчаянием, я в значительной мере утратил способность размышлять здраво. Посудите сами: ра-зумно ли богато одетому благородному юноше отправляться в одинокое странствие по кишащим бандитами лесам Тосканы? Однако я не счел возможным разыгрывать из себя нищего студента. Не могу сказать, что принял определенное решение. Всеми моими поступками руководило одно-единственное чувство: непреодолимая жажда мести – желание покарать дьяволов, уничто-живших мой родной дом. Примерно после полудня башни нашего замка окончательно скрылись из вида. Я постарал-ся взять себя в руки, осушил слезы и двинулся дальше, стараясь держаться дорог, пролегающих по ровной местности, но то и дело сбивался с пути и вдруг обнаруживал, что вокруг высокие горы, а под копытами коня лишь узенькая тропка, вьющаяся по склону. У меня все время кружилась голова. А окружающая обстановка не располагала к долгим размышлениям. Трудно вообразить места на земле более заброшенные. На моем пути встретились развалины двух огромных замков, практически полностью по-глощенные прожорливыми лесными зарослями. Глядя на то, что осталось от некогда величест-венных бастионов и парапетов, я думал о судьбах старых властителей, которые по недомыслию пытались сопротивляться могуществу Милана или Флоренции. |
