И в этот момент я увидела Варвару.

Лушина соседка с грацией молодой бегемотихи приближалась к подъезду, увешанная многочисленными пакетами.

- Варвара! - закричала я в окно машины. - Тебя сам бог послал! Дай мне двести рублей с водителем рассчитаться! Я к Луше поднимусь и сразу тебе отдам!

- Это кто? - удивленно оглянулась Варвара. - Ой, Маш, ты, что ли? А чего это ты в машине сидишь?

- Да говорю же тебе, - я рассердилась на ее непонятливость, - с водителем не расплатиться! Дай двести рублей!

- Две-ести? - протянула она. - Ой, а у меня, наверное, нету.., я из магазина, ветчинки купила, сырку, колбаски копченой самую малость, печенья.., так что, наверное, нету...

Она перехватила пакеты одной рукой, вытащила кошелек и неловко порылась в нем, судя по выражению лица - безуспешно.

- Не, нету...

- Ну, может, ты сходишь наверх, от Луши принесешь? - попросила я умоляющим голосом.

- Это два раза на верхотуру карабкаться? - ужаснулась она.

Она подошла ближе к машине и заглянула с водительской стороны.

- Здрас-сте, - промурлыкала, разглядев бравого отставника, - а меня Варя зовут.

- Николай Иванович, - представился водитель, и в его довольно грубом голосе прозвучали непривычные взволнованные нотки.

- Маш, - предложила Варвара, не сводя глаз с Николая Ивановича, - а ты сходи сама наверх за деньгами, а я тут с водителем покуда посижу.., в качестве заложницы... - она мило засмеялась. - Как, Николай Иванович, вы не возражаете?

- Не возражаю, - лаконично ответил отставник, гостеприимно распахивая дверцу машины.

Я взлетела на шестой этаж одним махом и даже не запыхалась. Позвонила в дверь, и мне тут же открыли, как будто Луша поджидала меня прямо на пороге.

Она стояла передо мной с каким-то странным, растерянным выражением лица.

- Машенька, ты только не удивляйся.., и не пугайся.., но тебя здесь ждут.

У меня буквально подкосились ноги.

Первое, что пришло в голову, - это что Глухаренко удалось вырваться из когтей спецназа и он караулит меня, полный ярости и жажды мщения. Трясущимися руками я сунула кейс под вешалку, прикрыла каким-то тряпьем и вошла в комнату, от волнения споткнувшись на ступеньках.

На Лушином диване, прикрытом ярким покрывалом, расселся Генка.

- Господи! - Я перевела дух и прижала руки к сердцу. - Господи помилуй!

Генка принял вздох облегчения за вздох радости, он подумал, что я ужасно рада его видеть. Этот придурок встал с дивана, приосанился и шагнул ко мне с глупейшей улыбкой на лице.

- Машка! - громко сказал он. - Я пришел!

- Вижу, - я ловко уклонилась от его растопыренных рук и отпрыгнула в угол, - и за какой надобностью ты приперся, позволь спросить?

- Я.., вот... - улыбка медленно сползла с его лица, но от этого оно не стало казаться умнее, - я вот.., твоя мать сказала, что ты здесь, и адрес дала.

Все ясно, мамочка не теряет надежды свести нас снова, очевидно, ей очень не хочется, чтобы я заявилась к ним жить.

- Что тебе надо? - агрессивно спросила я Генку. - Зачем ты меня искал?

- Ты извини... - пробормотал он и отвернулся, - ну, извини за тот случай.., как-то так вышло...

- Само собой, - подсказала я, - как-то незаметно она в твоей постели материализовалась в голом виде...

Генка благоразумно промолчал, а я удивилась про себя, насколько мало меня сейчас волнует тот эпизод, из-за которого все и случилось. Ведь именно из-за Генкиной измены я пришла к Луше в тот вечер и надела чужой костюм, а с него-то все и началось. Обида улеглась, Генка мне теперь совершенно безразличен, а тряпок новых я скоро куплю себе сколько угодно.

- Вот что, дорогой, - сказала я по возможности твердо, - нам с тобой больше не по дороге. Не знаю, зачем ты меня искал, но ничего тебе здесь не обломится. Так что иди-ка ты отсюда по-хорошему и адрес этот забудь.