|
Были долги, и немалые. Сейчас срочно оформляется получение денег по страховке за украденный товар. Вы в курсе? Грабанули на железке! Страховочка солидная, как раз на покрытие долга, и еще чуток останется. Не знаю, может быть, я становлюсь подозрительным, но выглядит немного как-то, – Андрей сморщился, – некрасиво. Так-то по документам – чисто, но вот чует мое сердце… – Я понял. Спасибо. – Не за что. Вас подбросить до прокуратуры? – Не стоит. Лучше пройдусь. Дмитрий шел по Лиговке, не замечая, что прорезается сквозь толпу, как танк. Прохожие разбегались перед ним, а потом сердито оглядывались, крутя пальцем у виска. Следователь Самарин думал. Но это были не стройные логические построения, а шквал, который захлестывал рассудок. Шебалин погиб потому, что у Инессы Ильиничны Шлыгиной образовались долги. Мальчика придавило контейнером. Ему никто не помог, и он умер от переохлаждения. Вот почему контейнер легко сдвинулся с места – он был пустым. Остается открытым вопрос, как так случилось, что он дернулся именно в тот момент, когда на платформе стоял Митя? И тормозные колодки тогда же забыли подложить? Как много совпадений… Сволочь! Сволочи! Гады! Все! Все до единого! И все же среди всех сволочей выступала одна фигура. Гады-то все, но ты, скотина, за это ответишь. Вот те крест! Все было спланировано с самого начала. Грабитель пойман на месте преступления – гарантия для получения страховки. Преступник погиб – не скажет лишнего. Поэтому забываются тормозные колодки и внезапно трогается соседний вагон… Мертвый Митя Шебалин устраивал всех. Инессу Ильиничну, капитана Жеброва, всех остальных, кто был повязан в этом деле. Он не устраивал только следователя Самарина. И возможно, путевого обходчика Гринько. «Сволочь!» – сжимал кулаки Дмитрий. Все мировое зло сейчас собралось и сконцентрировалось в одном человеке. Этим человеком был инспектор по делам несовершеннолетних из отделения милиции Ладожского вокзала, бывший педагог Анатолий Жебров. И что теперь? Что предлагаете, старший следователь? Дмитрий рывком распахнул дверь кабинета и плюхнулся на стул. – Дмитрий Евгеньевич, – в дверях появился Никита Панков, – по делу о хищении у фирмы «Инесса»… Там пришли с экспертизы срезанные замки.. Оказалось, подпиливали дважды. Самарин нервно забарабанил по столу. – Понимаете, – запальчиво продолжал Никита, – видите, что выходит! Кто-то подпилил их раньше, а мальчишке потом оставалось только пару раз провести напильником… Значит, кто-то подбирался туда днем. Я уверен, что сработали свои. – Не барабашка же. – Так надо проверки устроить, – продолжал Никита, – выявить наконец эту сволочь. Иначе это никогда не кончится. – Ну выявишь, и дальше что? – Как это «что»? – Так это. Что будет дальше? – Ну, уголовное дело на него завести… – пробормотал Никита. – Или на тебя заведут… Или снимут с работы… Или ты просто попадешь в аварию. Какой вариант тебя устраивает больше? – Скажете тоже, Дмитрий Евгеньевич! – Реалии наших дней. Впервые он увидел их вместе. Николай Гринько и Альбина Коржавина стояли у дверей морга, не заходя внутрь. Оба были мрачными, даже скорбными. – Заходите, – сухо сказал Самарин. Вышел Санька Попов. Как всегда ироничный я деловой, он кивнул Дмитрию и снова исчез. Только сейчас Самарин вспомнил о его существовании. Неужели забыл? Значит, забыл и о Штопке. |
