НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ ИЗ БИОГРАФИИ М. Б. ХОДОРКОВСКОГО

Еще в 1987 году 24-летний секретарь Фрунзенского райкома комсомола Михаил Ходорковский принял участие в организации комсомольского бизнеса и возглавил Фонд молодежной инициативы и Центр научно-технического творчества советской молодежи. В ] 989 году партия и комсомол поручили Ходорковскому возглавить Правление первого в СССР коммерческого банка — Инновационного банка научно-технического прогресса. В 1990 году премьер-министр СССР Николай Рыжков назначил Ходорковского генеральным директором межбанковского отделения «Менатеп», а затем и объединения кредитно-финансовых предприятий при «Менатепе». В самом начале 1991 года этот молодой член КПСС стал и председателем Совета директоров «Менатепа». Он получил в свое распоряжение многие финансовые учреждения в Москве и в других городах СССР и огромные средства, главным образом из бюджета государства (которое через год было ликвидировано).

Разрушилась и КПСС, а еще раньше — ВЛКСМ. Финансовые потрясения 1992 года разорили многих предпринимателей, миллионы граждан, а также сотни и' тысячи крупных предприятий. Однако многие банки и банкиры, напротив, обогатились, и они не спешили идти на помощь малоавторитетному и неумелому правительству Бурбулиса—Гайдара, Не пользовался авторитетом у «новых русских» и президент России Борис Ельцин, а тем более глава российского парламента Руслан Хасбулатов. Деньги, которые шли в руки банкирам той поры, были громадными, но с кем они должны были делиться?

Не удивительно, что уже тогда Ходорковский и его ближайшие друзья задумались над проблемой создания какого-то нового и удобного для них государства. Они не скрывали своих целей. В книге Михаила Ходорковского и Леонида Невзлина «Человек с рублем», которая вышла в свет еше в 1992 году, можно было прочесть следующие откровения: «Еше несколько месяцев назад мы считали за благо власть, которая не мешала бы нам, предпринимателям. Идеальным правителем в этом отношении был М. Горбачев. На том этапе этого было достаточно. Теперь, когда предпринимательский класс набрал силу и процесс этот остановить уже невозможно, меняется и наше отношение к власти. Нейтралитета по отношению к нам уже недостаточно. Необходима реализация принципа — “кто платит, тот и заказывает музыку”... Нам, предпринимателям, не нужно купленное правительство. Мы будем способствовать тому, чтобы путем демократических выборов к власти пришли те, чьи независимые интересы совпадают с нашими устремлениями. Такую власть мы и будем поддерживать и финансировать. Не справятся — последуют соответствующие шаги, направленные на то, чтобы у власти были сторонники предпринимательства».

Ход мыслей авторов — уже миллионеров, но еще не миллиардеров, был понятен. Но был и страх людей, чьи миллионы не имели легитимного происхождения. «Перед началом любого дела, — писали Ходорковский и Невзлин, — мы не можем избавиться от мерзопакостного ощущения, что вот-вот откроется дверь и мы услышим: “Бизнесмен? Пожалуйте в кутузку!”. И от скамьи подсудимых нас не убережет самый опытный адвокат: ибо и обвинитель, и судьи будут действовать в соответствии с нормами закона».¹

В 1993—1994 годах Михаил Ходорковский был уже хозяином не только двух десятков банков, главным из которых оставался «Менатеп», но и почти сотни промышленных предприятий и компаний. «Мы не инвестируем свои деньги в компании, — говорил Ходорковский одному из журналистов, — торговый оборот которых составляет менее пятидесяти миллионов долларов».² Еще в конце 1994 года многие западные газеты и журналы, включая знаменитый «Форбс», с восхищением писали о молодом «смуглолицем магнате, одном из самых богатых людей в России, который управляет своим громадным конгломератом, сидя в роскошном кабинете, на полу которого лежит шкура уссурийского тигра».