В. Путин не стал долго ждать со своими комментариями. Уже в понедельник 27 октября, собрав утром в Кремле совещание ведущих членов правительства, президент заявил: «В связи с арестом главы кампании ЮКОС ко мне есть обращение руководства Российского союза промышленников и предпринимателей, а также некоторых политических деятелей о просьбой о встрече. Встречи с представителями политических партий, с руководством объединений работодателей, с объединением профсоюзов, с отдельными предпринимателями у нас проходят регулярно, на систематической основе; они нужны, полезны, и будем это практиковать и в будущем. Однако никаких встреч и никакой торговли по поводу деятельности правоохранительных органов не будет, если, конечно, эти органы действуют в рамках российского законодательства... Лишить человека свободы, даже на время предварительного следствия, не могут органы исполнительной власти, не может этого сделать и прокуратура, это может сделать только суд. Если в данном конкретном случае сделано именно так, то я исхожу из того, что для этого у суда были основания. Перед судом, также как и перед законом, должны быть равны все: и скромный клерк, и госчиновник даже самого высокого ранга, как, например, в известном нам случае министр, точнее, бывший министр, рядовой гражданин, средний предприниматель, крупный бизнесмен — независимо от того, сколько миллиардов долларов числится на его личных или корпоративных счетах. Все должны быть равны перед законом, иначе нам никогда не справиться с решением проблемы создания экономически эффективной и социально выверенной налоговой системы, никого не научить и не заставить платить налоги, делать отчисления в социальный и пенсионный фонды, нам никогда не переломить организованную преступность и коррупцию... Я понимаю озабоченность бизнес-сообщества. Считаю необходимым поэтому подчеркнуть: в связи с рассматриваемым делом никаких обобщений, аналогий, прецедентов, тем более связанных с итогами приватизации не будет, поэтому все спекуляции и истерику на этот счет просил бы прекратить, а правительство прошу в эту дискуссию не втягиваться».

В ближайшие несколько дней В. В. Путин еще несколько раз говорил о деле ЮКОСа, разъясняя свою позицию. «Все должны раз и навсегда для себя понять — надо исполнять закон всегда, а не только тогда, когда схватили за одно место».⁹

Перевести на свои языки этот русский идиоматический оборот западные журналисты не смогли. Говоря о «бывшем министре» еще несколько раз — в том числе и в Италии, — Владимир Путин имел в виду Николая Аксененко, против которого совсем недавно было выдвинуто обвинение по нескольким статьям Уголовного кодекса. Однако суд нашел возможным ограничиться на время следствия подпиской о невыезде. Но это дело не вызвало почти никаких комментариев в печати.

Президент Путин хорошо знает М. Ходорковского; только в конце 2002-го и в начале 2003 года они встречались несколько раз. Последняя такая встреча была 24 апреля 2003 года, через два дня после объявления о слиянии ЮКОСа и «Сибнефти». Президент встретился с главами этих компаний Михаилом Ходорковским и Евгением Швидлером. По сообщению пресс-службы, «участники встречи проинформировали президента о своих планах на мировых нефтяных рынках». Эти планы были очень масштабными. Так, Ходорковский требовал от правительства разрешения строить частные нефтепроводы. «Не надо нам говорить, — весьма агрессивно комментировал Ходорковский свои переговоры с властями, — в какой нефтепровод нам инвестировать деньги, когда у меня есть свои планы, и я готов принять на себя риски. Я думал, государство давно поняло, что частный сектор работает эффективнее, чем государство».10

Но В. Путин решительно высказался против строительства частных нефтепроводов.