Единственным любимым занятием Джона в те годы была игра на гитаре. В 1955 году он организовал свою первую группу — «Куорримэн». В 1960 году появились «Битлз». С осени 1963 года, после того как группа выступила в концертных залах Лондона и Швеции, началась битломания.

Первоначально тематика и слова ранних песен «Битлз» не отличались ни новизной, ни глубиной смысла. Но с середины 60-х, благодаря прежде всего стараниям Джона, они повернулись к слову.

В 1966 году Джон пишет песню «Никчемный человек»:

В 1971 году Владимир Высоцкий написал «Песню конченого человека»:

26- летний Джон, как и 27-летний Владимир Высоцкий, был полон антирелигиозной ереси. 4 марта 1966 года Джон Леннон в интервью лондонской газете «Ивнинг стар» заявил: «Христианство уйдет, исчезнет, отслужит. И нечего спорить об этом. Я прав, и время докажет мою правоту. Сегодня мы популярнее Иисуса. И не знаю, что исчезнет раньше — рок-н-ролл или христианство. С Иисусом все было нормально, а вот его апостолы оказались людьми недалекими и заурядными. Именно они исказили христианство, что, по-моему, и ведет его к гибели».

В 1970 году Владимир Высоцкий напишет песню «Я не люблю», в первоначальном варианте которой будет строка: «И мне не жаль распятого Христа».

В скором времени оба они поймут вред и ошибочность своих утверждений и повернутся к Богу. В 1971 году Джон Леннон, вспоминая свое злосчастное интервью 66-го года, скажет: «Я не против Бога, Христа или религии. И не утверждал, что мы выше или лучше. Я верю в Бога, но не как в старика на небе. И верю: то, что люди называют Богом, есть во всех нас…»

Мысли о смерти и мысли о Боге всегда соседствуют в сознании человека. Дыхание близкой смерти приблизило к Богу и Владимира Высоцкого. И хотя в своих воспоминаниях Марина Влади пишет о том, что Высоцкий никогда не верил в Бога, но это утверждение опровергается его поздней поэзией. К концу жизненного пути с мыслями о смерти к Высоцкому приходили и мысли о Боге, о том небесном судье, перед которым в скором времени ему придется предстать.

Несомненно, поворот Высоцкого к Богу был обусловлен прежде всего изменением восприятия поэтом окружающей его действительности в результате его душевных исканий. Немалую роль в этом повороте сыграли и его первые поездки за рубеж. Это был своеобразный очистительный душ для умонастроения Высоцкого, который к тому времени успел устать от России, вернее, от той России, которую олицетворяли ее верховные правители.

Оказавшись в первый раз за пределами родины на Западе, Высоцкий сначала был поражен его внешним обликом, тем богатством, которым встретила его та же проигравшая в войне Германия. Но, вглядевшись пристальнее в эту роскошь, Высоцкий вскоре увидел и осознал, что за этой роскошью отсутствует главное, что он всегда ценил в отношениях с людьми, — духовность.

В. Смехов вспоминает: «Первый приезд Володи из Парижа: «Ну и город! Сплошной праздник. Карнавал лиц, веселья, искусства, любви, истории…» От радости обрушил на товарищей град подарков. Мне достался гигантский черно-серый шарф, как плед. До сих пор в нем греется зимой моя дочь. Второй приезд — и все наоборот. В обыденности растаяло очарование. Город серых клерков, скупердяй на скупердяе, жизнь посвящена добыче франка. Куда девалась щедрость, где эта нежная влюбленность в свою историю… Будни быта, пробки на улицах, и пробкой делячества заткнуты уши… Расстроенный, язвительный, обманутый — таким мне помнится Владимир после вторичного посещения «вечного города».