Противник держал меч легко, почти небрежно, и Гарион подумал, что хороший удар по лезвию выбьет оружие из рук щёголя.

Он быстро размахнулся, но почему-то не смог нанести удар; лезвие меча противника отклонилось в сторону, зазвенев о его собственный меч. Гарион отпрыгнул и вновь неуклюже размахнулся. Опять зазвенела сталь: воздух наполнился звоном, грохотом, проклятиями; противники наступали и отступали, делая выпады, стараясь повалить врага. Уже через секунду Гарион понял, насколько превосходит его незнакомец, но тот почему-то не использовал предоставившейся несколько раз возможности нанести смертельный удар, и на лице Гариона против воли появилась нерешительная ухмылка. Противник, как ни странно, широко, даже дружелюбно улыбнулся в ответ.

— Ну, может быть, довольно? — раздался голос господина Волка, поспешно шагающего к ним в сопровождении Силка и Бэйрека. — Вы соображаете, что делаете?

С ума сошли?

Незнакомец, бросив испуганный взгляд через плечо, опустил меч.

— Белгарат… — начал он.

— Леллдорин, — прошипел старик, — ты, видимо, потерял последние остатки здравого смысла, что ещё таились в твоей голове?

И тут разум постепенно вернулся к Гариону, именно в тот момент, когда Волк холодно обратился к нему:

— Ну, Гарион, может, объяснишь, что здесь происходит?

Гарион тут же решил схитрить.

— Дедушка, — начал он, подчёркивая голосом это слово и бросая на незнакомца быстрый остерегающий взгляд. — Неужели ты думаешь, что мы дрались по-настоящему? Леллдорин просто показывал, как отбить меч при нападении, вот и всё.

— Неужели? — недоверчиво осведомился Волк.

— Конечно! — с видом оскорблённой невинности подтвердил Гарион. — Иначе с чего бы это нам пытаться убить друг друга?!

Леллдорин открыл рот, намереваясь что-то сказать, но Гарион тут же наступил ему на ногу.

— Леллдорин прекрасно работает мечом, — продолжал он, дружески положив руку на плечо молодого человека, — и многому научил меня всего за несколько минут.

«Кончай, — просигналил Силк, переходя на тайный язык драснийцев, — ложь должна быть простой».

— Парень — способный ученик, Белгарат, — покорно объявил Леллдорин, до которого наконец кое-что дошло.

— Довольно ловок, — сухо согласился господин Волк. — Но почему ты так разодет? — показал он на вызывающе яркий костюм Леллдорина. — Выглядишь шутом гороховым.

— Мимбраты начали задерживать честных астурийцев и допрашивать их, — пояснил молодой аренд, — а мне пришлось миновать несколько их крепостей. Вот я и подумал: если оденусь как их лизоблюды, никто ко мне не привяжется.

— Возможно, ты умнее, чем я думал, — нехотя признал Волк и обратился к Силку и Бэйреку:

— Это Леллдорин, сын барона Уилдентора. Поедет с нами.

— Я хотел поговорить с тобой насчёт этого, Белгарат, — быстро вставил Леллдорин. — Отец приказал явиться сюда, и я не вправе ослушаться, но, поверь, я связан клятвой. И дело не терпит отлагательств.

— Каждый молодой дворянин в Астурии так или иначе участвует в двух-трёх подобных предприятиях, свято веря в справедливость дела, за которое борется, — перебил Волк. — Очень сожалею, Леллдорин, но то, чем ты занимаешься сейчас, важнее всего на свете и не может ждать, пока ты засядешь в кустах, подстерегая парочку мимбратских сборщиков налогов.

И тут из тумана выступила тётя Пол; рядом вышагивал Дерник.