Влад сбросил тент со спящих и невольно засмотрелся на женщину. Яркий луч просвечивал Касю насквозь, распахнутый на груди комбинезон сполз до пояса. Варвар увидел ярко окрашенное сердце, что едва пульсировало, замороженное ночным холодом, рядом тонула в белой пене трахей тонкая легочная трубка. Ниже сыто шевелилась коричневая туша печени, голубели продолговатые почки, красиво изогнулись тонкие трубки кишек, а желудок сморщился, совсем плоский, жалобный.

    Влад нахмурился, толкнул ногой Глеба. Тот вздрогнул, открыл глаза.

    -  Накорми женщину, - велел Влад.

    -  Да-да, - сказал Глеб торопливо. - Что с Ковальским?

    -  Пусть спит, - бросил Влад. - Накорми женщину!

    Ковальского Дубов вытащил из тени в последний момент, когда грузились на дима. Ян был холодный как льдинка, ночное оцепенение остановило боль и нагноение. Влад прикрепил раненого к широкой спине липучками, закрепил ноги себе и Касе. Она опасливо посматривала на редкие волоски, что совсем некстати торчали из плотной брони ксеркса. Ей померещилась прыгнувшая искорка электрического заряда, пахнуло озоном, но варвар уже хлопнул зверя по массивной голове, мир качнулся и деревья помчались навстречу. Кася забыла о странных волосках, сжалась, напоминая себе шепотом, что до спасительной станции всего несколько часов бега через страшные джунгли. Надо перетерпеть, выжить эти часы, уцелеть.

    Глеб бросал взгляды по сторонам, чаще всего нависая над Ковальским, посматривал на блестящую спину Влада. Рядом с ним сидело маленькое чудовище, такое же неподвижное, так же всматривалось в выныривающие из стены Тумана зеленые деревья, камни, сверкающие кристаллы. В низинах еще лежали на листьях шары, крупные ксеркс обходил, опасаясь прилипнуть: силы сцепления сильнее тяготения, мелкие быстро выпивал, секции абдомена заметно выдвигались. Два водяных шара Влад упрятал в бурдюк. Вскоре такие остановки прекратились - солнце нагрело почву, роса испарилась.

    Воздух уже пронизывал неумолчный гвалт, треск, писк, рев, грохот. Поплыли сцепленные в пахучие цветные шары комочки цветочной пыльцы. Глеб не успел увернуться и долго собирал с лица налипшую сладость. В довершение ко всему сверху раздалось мощное гудение, на него бросился огромный крылатый зверь, явно обознался. Дубов не знал уж за кого его приняли, торопливо очистился от сладкой пыльцы, лег, прижимаясь к толстым склеритам, под которыми слышал, как мощно стучит сердце, едва слышно шелестят, протискиваясь через межклеточные стенки, кровь и лимфа.

    Вдруг из зарослей бросился кто-то огромный, жесткий. Глеб ощутил сильный удар по спине, скрипнула ткань комбинезона, протестующе взвизгнул Хоша, затем все стихло. Он приподнялся, огляделся. Влад сидел в той же позе, невозмутимо глядя вперед, рядом устраивался Хоша, гребень на спине медленно опадал, а короткие сяжки перестали дрожать, замерли. Кася мелко-мелко тряслась, закрыв глаза и прижимаясь к дикарю. Ее руки были обвиты вокруг его пояса. Спрашивать у нее Глеб не стал, она могла не раскрывать глаз с момента старта.

    На комбинезоне на уровне лопаток обнаружил две полоски быстро высыхающей слюны. Зверь прыгнул с дерева, пытаясь вонзить жвалы, но ткань выдержала. Глеб ощутил холодок страха: а если бы хищник сжал жвалами? Руку, ногу или голову? В чем-то просчитались дизайнеры, уверяя, что окраска комбинезонов отпугнет любого зверя.

    Он с завистью покосился на широкие плечи Влада.