- Но Анджала такая бедняжка, - упрямо наклонила повязанную платком головку Дженис. - Ее брат может быть, умрет. Купите ей бусы, я вас прошу!

- Вот ей и следовало бы думать о брате, а не о бусах, - брюзгливо заметил Грамон, но все же протянул золотой. - Вот, этого хватит, наверное, на всю тележку. Можете попросить лойнанта Лоу, чтобы он ее для вас вез.

После этого Хью решительно задернул занавеску и опять отхлебнул из кувшина. Его действительно очень беспокоили новости с северного побережья. Каждую из своих трех жен коротышка по своему любил, не говоря уже о детях. Много лет лелеемое семейное гнездышко теперь грозило оказаться полностью разоренным... А ведь такое было тихое местечко! Мыс Вуду пользовался дурной славой: когда-то один из древних камийских королей, владевших то время этим кусочком суши, утопил там семьсот семдесят семь вудуистов. Хью сомневался, чтобы кто-то их так точно сосчитал, но предание гласило именно так. Гласило оно также, что во время полнолуния колдуны выходят из моря и творят всякие гадости над всеми, до кого доберутся. Грамон лично бодрствовал на побережье несколько полнолуний подряд, прежде чем купить там дом, и мог утверждать, что более спокойной местности на острове Андро нет. Особенно его радовало то, что не только вудуисты, но и шпионы всех королевств обходили этот уголок как незаслуживающий внимания.

- Господин Хью! - снова постучала Дженис.

- Что еще? - Хью начал подбирать слова, чтобы объяснить этой девчонке, кто она такая. - Тут есть еще раненые, их не стоит беспокоить, если уж тебе наплевать на меня.

- Что вы, господин Хью, разве можно так говорить?! - вскинула брови Дженис. - Я просто хочу показать вам, какие бусы мы купили. Вот!

- Замечательно, - Хью и не подумал брать протянутую ему разноцветную охапку.

- Вы так думаете? А мы только что говорили о вас с Анджалой.

Хью промолчал, стараясь взглядом показать Дженис, как мало для него значат эти разговоры.

- Вы ей говорили о многоженстве, - продолжила девочка, не дождавшись ответа. - Вы считаете, что в этом нет ничего особенного.

И снова Грамон ничего не сказал. Ему стало действительно грустно.

- Я хочу сказать, что совершенно с вами согласна, господин Хью, - выразительно закончила Дженис. - Поправляйтесь.

- Спасибо, - искренне поблагодарил Хью и задернул занавеску. Из паланкина тут же раздалось жадное бульканье.

Через несколько долгих часов медленного продвижения по полной людей дороге они наконец прибыли в Бахам. Все с интересом рассматривали город, который во многом изменился. По улицам браво марщировали крестьяне, кто с копьями, кто с вилами, их возглавляли кюре, подоткнувшие рясы повыше. Кое-где не хватало целых улиц, там, где полностью выгорели ряды деревянных домов. Площади заполнили толпы народа, но продавалось все дорого, а покупалось, конечно же, весьма неохотно.

Не спеша продвигаясь к центру города, новоприбывшие вскоре оказались у Бахамского Собора, где восставшие устроили свой штаб. Через дорогу от храма Лоу заметил нескольких знакомых стражников и подошел к ним. После череды радостных приветствий все как по команде помрачнели.

- Что во Дворце? - прямо спросил лойнант.

- Да мы там не были, - замялся бывший стражник. - Туда так просто и не подойдешь. А Совет Кюре говорит, что король безумен и надо его отдать им под опеку. Народ весь согласен. А иначе в городе совсем беда будет - дорожает все, уж ближние крестьяне и товар не возят сюда, только своим.

- А при чем здесь король? - не понял Лоу. - Это же не из-за него все дорожает?

- Дорожает потому что на дорогах грабят, потому что в городе полно всякого сброда - тоже значит грабят крестьян. А еще говорят, что на севере нашем камийцы весь урожай потравили. Но если короля утихомирить, то все потихоньку наладится, вот и Совет Кюре так говорит.