- Не хочешь приглядеться получше? - Дубина радостно оживляется.

- К кому? - говорю я с презрением киллера, которому предложили пойти к объекту в психоаналитики.

- К отцу и его окружению. - Геркулес даже не старается заменить слово "отец" безличным "он", "король" и прочая.

- Без надобности. Он меня не интересует. Меня больше интересует система оповещения стражи по тревоге. Особенно ночная.

- Пойдешь к спящему? - удивляется Дубина.

- Он может маяться бессонницей. Но предпочтительнее убить во сне. Тихо, безболезненно. Или есть дополнительные требования? - Я гляжу в глубину зрачка человеку, которого считала понятным до донышка.

Никогда не думайте, что видите кого-то насквозь. Из чистого самосохранения глядите им в глаза, хотя бы пару раз в год. Всматривайтесь, не щадя сил. Вреда от этого не будет, а пользы может быть много.

Глаза нового Геркулеса - открытие дня. Я этих глаз никогда еще не видела. Раньше у Дубины вместо глаз было два камешка. Голубых непроницаемых камешка. В них могли отражаться обида или жалость, но чтоб расшифровать послание, надо было постараться. Глаза его высочества - голубая сталь, в которой отражается все, как в зеркале. Теперь по глазам Геркулеса ничего не стоит прочесть ЛЮБОЕ его желание или намерение. Теперь это были глаза знатного господина, не привыкшего скрывать свои потребности.

- Нет... - почти шепотом произносит младший принц, приговоренный второй сын, отвергнутый и обреченный отцом на унизительную смерть. - Не. Будет. Требований.

Мальчик перерос потребность в мести. Ему даже не хочется крикнуть в перекошенное восковое лицо обидчика: "Это Я сделал! Это по МОЕЙ милости ты захлебываешься кровью! И заслуженно!"

Наверное, для отпрысков королевских фамилий отказ от мести - своего рода тест на зрелость. Когда тебе уже не требуется ругаться с трупом, в который превращается живое человеческое тело, нарушившее твою волю, - все, наследник дозрел до правителя. Теперь его можно употреблять по предназначению. А какое предназначение у Дубины?

Он избавит свою землю от неумелого правителя, воинственного и бестолкового. Он пристроит корону на более разумную голову. Может быть, для верности снабдив трон подпоркой в виде серого кардинала. И уйдет со мной - спасать девушку, которую полюбил от бесконечного одиночества, в которое его ввергли сначала отец-предатель, потом хозяин-мучитель... Вот только уйдет ли? Этот новый парень может и не захотеть менять власть на смутный призрак любви, испытанной давным-давно - и не в этой жизни.

- А потом? - лучше сразу узнать ответ. Не хочу, чтобы Дубина воспользовался мной как оружием, а после принялся врать: ах, надо подождать, пока обстановка в стране стабилизируется, пока положение брата упрочится, пока мы не переловим всех папашиных филеров... Не хочу разочароваться в полноценном Геркулесе, чей разум не поврежден ничьим вмешательством, чьи желания и чувства не искажены ни магией, ни шоком. Не хочу думать: когда он был моральным калекой, палачом, убийцей и подонком, он был лучше. Чище и честнее.

- Потом я найду Корди, - мечтательно улыбается принц, превращаясь в прежнего Дубину. - Найду и скажу: я теперь тоже принц. Я тебе ровня. Я тебя не опозорю. Выходи за меня замуж!

Я сглатываю, не в силах произнести ни слова. Бедный парень... Я и не знала, ЗАЧЕМ тебе приспичило стать принцем. И зачем Кордейре приспичило стать бродяжкой с папиным мечом и нелепой верой в то, что она отлично фехтует.

- Дети! - бормочу я и отворачиваюсь, пряча лицо. И по возможности незаметно провожу ладонью по щеке.

Я убью твоего отца, мой мальчик. И помогу разыскать твою принцессу. И доставлю вас обоих туда, где вы будете вместе. Здесь это будет или там, в реальном мире - не знаю. Там, где вы обретете счастье. Слово наемного убийцы.

Глава 9.