Я должна быть сильной. Это нужно всем. Особенно маме и Брюсу, а еще родителям Тамары, когда они приедут. И я нужна Найгелу. Господи, помоги всем нам, не дай им умереть!

Ее разбудил оглушительный звонок телефона. Стиви моментально стряхнула с себя сон и схватила трубку.

– Алло?

– Это я, Майлс, мама.

– Да, Майлс. Где ты?

– Я в своем номере, в отеле. Мне только что звонил Гидеон из больницы. Тамара пришла в сознание.

– Это замечательно! – воскликнула Стиви взволнованно.

– Но она все еще очень слаба, ма. Врачи говорят, что она все еще в критическом состоянии.

– Может, нам лучше сейчас быть в больнице?

– Да, Гид как раз хочет, чтобы мы приехали. Они с Найгелом там с половины шестого. Совсем не спали.

– Ты можешь сейчас выехать, Майлс?

– Да, я готов.

– Встретимся в холле, внизу. Я уже в дверях.

– Хорошо.

Стиви положила трубку, схватила со стула шаль и накинула на плечи. Найдя на столе ручку, она наспех нацарапала записку для Блер и Дерека.

Встретив в холле Майлса, Стиви оставила записку у портье, и они прошли к стоянке такси.

Найгел стоял у постели Тамары, сжимая ее руку. Он нежно разговаривал с ней, говорил ей о своей любви. Судя по всему, Найгел был абсолютно уверен в том, что Тамара слышит и понимает его. Незадолго перед этим она открыла глаза и посмотрела на него. Найгелу показалось, что в ее глазах отразилось узнавание.

Неожиданно Тамара снова открыла глаза и посмотрела на мужа. Ее пальцы слегка дрогнули в его руке. Она попыталась что-то сказать.

Найгел наклонился к ее лицу и прошептал:

– Что, дорогая? Что ты хочешь сказать мне?

Не отрываясь, он с надеждой смотрел в ее глаза.

– Найгел… я… люблю тебя…

– Я тоже люблю тебя, моя радость, я люблю тебя больше жизни!

Очень медленно ее глаза закрылись. Ее рука стала тяжелой в его руке.

Мистер Тилден, стоящий у окна, в глубине палаты, посмотрел на монитор. Линия электрокардиограммы стала прямой. Сердце больше не билось. Хирург подошел к Найгелу и положил ему руку на плечо.

– Мне очень жаль, мистер Джардин.

– Нет! – в исступленном ужасе закричал Найгел. – Нет! – Он склонился над женой. – Не оставляй меня, любимая!

– Она умерла, мистер Джардин, – мягко сказал Тилден.

– Оставьте меня с ней одного, – попросил Найгел.

Хирург кивнул сестре, и они вместе вышли из палаты.

Стиви, ожидавшая у двери вместе с Гидеоном и Майлсом, все поняла сразу.

– Тамара умерла… – начала она и замолчала.

Ее горло перехватил спазм, и слезы потекли по щекам.

– Мне очень жаль, миссис Джардин, – сочувственно сказал врач.

– Я могу войти, мистер Тилден? – спросила Стиви дрожащими голосом. – Я нужна моему сыну.

– Конечно, входите, – ответил Тилден и открыл ей дверь.

Стиви подошла к постели. Она встала на колени и поцеловала Тамару в лоб.

«Моя дорогая девочка, прощай, – мысленно сказала Стиви. – Я никогда не забуду тебя. Я всегда буду тебя любить».

Ее сердце было полно болью. Стиви казалось, оно вот-вот разорвется. Попытавшись овладеть собой, Стиви обняла Найгела и тихо сказала:

– Я здесь, Найгел, с тобой.

Он повернул к ней залитое слезами лицо.

– Мама! Почему? Этого не может быть!

– Я не знаю, Найгел. Я ничего не знаю.