Жили они вчетвером в камере, рассчитанной на двоих. В любой момент охранник мог заглянуть в дверной глазок, в отличие от Луизианы, где на ночь заключенные оставались предоставленными самим себе. Заключенным запрещалось заниматься онанизмом, а потому спать они должны были, положив руки на одеяло. Если охранник замечал, что кто-то убирал руки под одеяло, он колотил в дверь дубинкой, требуя, чтобы тот вытащил руки. Одного из сокамерников Мори застукали мастурбирующим и на десять дней упекли в карцер.

Спустя какое-то время Мори понял, что переживет эти три года. Другое дело, хотелось ли ему этого. Недели и месяцы уходили один за другим, монотонные, потраченные зря, безвозвратно утерянные. Он страдал не от жестокости других заключенных, а от железной дисциплины, отсутствия всякой личной жизни и спартанской аскетичности, действующей даже на тех, кто и на свободе не числился в сибаритах.

Огненная Голова начал отбывать пожизненное заключение. Мори несколько раз видел его, но не смог перемолвиться ни словом, потому что их камеры находились в разных секторах, а работали они в разных командах.

Отсидев год, Мори предстал перед комиссией по досрочному освобождению. Комиссия его прокатила, полагая, что он гангстер. Кроме того, детективы Толидо рекомендовали оставить Мори в тюрьме до конца срока.

Потому-то он и изумился, когда год спустя, в тридцать четвертом, его освободили условно. Комиссия сочла, что негоже держать в тюрьме человека, осужденного по уже отмененному закону.

Выйдя на свободу, Морис Коуэн так и не отметился в полицейском участке. Он сразу поехал в Детройт. Пурпурной банды более не существовало, но это не означало, что освобожденное ею место осталось пустым. В честь Мори устроили званый ужин, где и объявили, что он назначается управляющим нового роскошного ресторана во Флинте. Да и как иначе могли встретить Мори, который не болтал лишнего и даже отсидел два года в тюрьме штата Огайо за то, что держал рот на замке.

Мори тоже было, что объявить. С этого момента, сказал он своим друзьям, его зовут Моррис Чандлер.

6

Звонок Макса порадовал его. Он всегда с удовольствием помогал давнему другу.

За все эти годы они виделись довольно редко. После Флинта Мори работал в разных уголках страны. Восемь лет управлял отелем в Саратога-Спрингсе в сезон скачек, перебираясь на зиму в отель в Форт-Лодердейле. Макс побывал и там и там.

Постепенно сицилийцы прибирали преступный мир под свой контроль. Чандлера это не беспокоило. Новые боссы еще больше уважали человека, не болтающего лишнего. Для них это был вопрос чести, других они просто не терпели. Разумеется, Мори не мог войти в «семью», но его знали как честного и смелого человека, которому можно доверять.

Мори встречался со многими из них. Счастливчик Лучано, самый удачливый. Френк Костелло. Алберт Анастасиа. Джо Профаччи. Карло Гамбино. Френк Нитти. Не все были сицилийцами. Мюррей Хэпмфри из Чикаго. Мейер Лански. Багси Сигел.

Макс не хотел с ними знаться. Близко не подходил к заведениям Мори, если там был кто-то из них.

Глава V

1

Моррис Чандлер заверил Джонаса, что к его приезду все готово: на телефоны установлены скрамблеры, коммутатор в Сан-Диего работает, в двери врезаны новые замки… И он надеется, что Джонас и Невада будут его гостями на вечернем шоу.

Вскоре они сидели за столиком в ложе, выходящей на сцену и отделенной от зала стеклом, установленным под углом. Свет люстр и прожекторов отражался от него, отбрасывая блики в зал, а те, кто сидел в ложе, оставались невидимыми. Столик покрывала скатерть из тяжелого льняного полотна. Хрустальные бокалы, серебряные приборы. Бутылка шампанского в ведерке со льдом. Посередине столика красовались бутылки бербона и шотландского.

Особая бутылка без этикетки стояла рядом с тарелкой Чандлера.