Его ждали!

И не одна Луна. За ее спиной были Танатос, а также Марс, Атропос и Гея.

Не иначе как Лахесис предупредила их о его визите и собрала здесь именно в этот день и час. Как все это удивительно! Как трудно к этому привыкнуть: он только что, десять секунд назад, решил зайти напоследок к Луне – а Лахесис это было известно давным‑давно!

– Мои камни подсказали мне, что вы уже у двери, – сказала Луна. – Мы все желаем вам успеха в задуманном деле.

А он собирался рассказать ей о своем замысле. Оказывается, в этом нет никакой нужды!

– Но вы понимаете, что если я преуспею, то вас в том виде, в котором вы сейчас, больше не будет. Вы даже не будете помнить об этой жизни. Ни один из вас!

– Мы понимаем, Хронос, – ответила за всех Луна. – Да свершится воля твоя. Ты разбираешься во Времени лучше всех нас.

Она взяла его за руку и нежно поцеловала в щеку.

Нортон вздохнул. Господи, какая женщина!

Потом он помахал всем Песочными Часами и смущенно сказал:

– Ну так что… значит, прощайте…

Было грустно и больно смотреть, как эти мужественные люди ради общего блага вычеркивают восемнадцать вполне счастливых лет из своего прошлого – решаясь прожить их совершенно иначе и не ведая толком, какие повороты и колдобины ожидают их на новом пути…

Нортон сделал песок голубым и стал двигаться в глубь прошлого.

Жимчик подал сигнал, когда они пролетали мимо нужного дня и часа.

Теперь Нортон так набил руку, что попал в нужное место и в нужное время с точностью до минуты.

Он оказался внутри луновского особняка в Кильваро.

Поникшую Луну обнимал не менее расстроенный Танатос. Платочком женщина вытирала следы недавних слез. Сейчас она была на восемнадцать лет моложе, но в этот горестный момент выглядела сорокалетней. И все равно она хороша, подумалось Нортону, и все равно ее глаза – как окна в Рай.

– А‑а, Хронос, – устало приветствовала его Луна. – Спасибо, что вы пришли разделить с нами этот тяжелый час.

– Сейчас Луне предстоит встретиться с прессой. Они набросятся, как шакалы.

– Но сперва перед прессой должен выступить я, – сказал Нортон. – У меня есть заявление к человечеству.

– Бросьте, Хронос, – возразил Танатос. – Они и вас сожрут и выплюнут. Не надо вступаться за Луну. Это не входит в ваши обязанности.

– Нет, это очень даже мое дело! Я чувствую себя ответственным за то, что она проиграла выборы и на нее вылито столько помоев! Я обязан исправить несправедливость!

Танатос удрученно покачал головой:

– Вы и не представляете, Хронос, в какой грязи вываляли Луну! Никакая защита не спасет ее доброе имя. Люди доверчивы, а слуги Сатаны хитры и подлы. Надо плюнуть на все и забыть. Иного выхода нет.

– Позвольте мне попробовать, – стоял на своем Нортон.

Луна ласково положила руку на плечо Танатосу и сказала:

– Ты только посмотри на камни правды!

Оба мужчины покосились на каминную доску, где крохотными звездочками светились два обычно серых и неприметных камушка.

– Камни правды говорят, что Хронос прав, – сказала Луна.

– Хорошо, я сдаюсь, – развел руками ее возлюбленный.

Втроем они вышли к журналистам, которые оккупировали поляну перед домом.

Провал Луны на выборах превратился в сенсацию по двум причинам: во‑первых, хорошенькая женщина, а во‑вторых, публику изумила и заинтересовала развернутая против нее невиданная кампания травли.

Поэтому телекамер было великое множество.

– Прежде чем я сделаю свое заявление, – сказала Луна, – к вам обратится мой друг Хронос.