Чодри обвел взглядом ошеломленных слушателей.

— У этого человека нет ни доказательств, ни свидетелей — только бредовая теория заговора. А нам следовало бы заняться делом.

Посмотрев на собравшихся, Форд заметил в их глазах не только скептицизм, но и некоторую враждебность.

— Фримэна убили при помощи гарроты из фортепьянной струны, — сказал Форд. — Так убивать не стал бы ни один бездомный наркоман. Нет, киллер охотился за информацией — ему нужен был жесткий диск. С этой целью он и применил гарроту. Когда она сжимается вокруг шеи, жертва начинает говорить. Однако с Фримэном не вышло.

— И надо же придумать такую сказку, — с деланным смешком отозвался Чодри. — Что вы его слушаете?

— А я верю. Я верю, что доктор Чодри виновен, — неожиданно вступила Марджори Люнг.

— Марджори, вы в своем уме?

Она повернулась к нему.

— Ни за что не забуду, что вы говорили тогда про Пакистан, Индию и Китай. Помните тот вечер? — Она зарделась. — Вечер, что мы провели вместе? Вы сказали, что Пакистану предначертано стать великой технологической державой. Вы утверждали, что Соединенные Штаты обречены — люди стали слишком материалистичны, избалованы богатством и вседоступностью, утрачена этика труда и рушится система образования. Я ни за что не забуду ваши слова, что Индия и Китай насквозь коррумпированы и в конечном итоге победа будет за Пакистаном.

— Пакистан?! — удивленно воскликнул Локвуд. — Я думал, доктор Чодри из Индии.

— Он кашмирец, и это большая разница, — повернувшись к нему, пояснила Люнг.

Чодри мрачно молчал.

— Я знаю, как это бывает, — продолжила Люнг, — сама испытала нечто подобное — ненавязчивые намеки моих китайских коллег: они считают, что, будучи этнической китаянкой, я, само собой разумеется, должна сообщать им нужную информацию для развития космической программы. Это меня возмущает. Я американка и ни за что не стану этим заниматься. А вы — я понимаю, что вы имели в виду той ночью. Я знаю, что вы думаете, и вижу, что происходит: вы передавали информацию пакистанцам.

— И дело тут не в деньгах, — сказал Форд. — Тут нечто большее — возможно, патриотизм, а может, и религия. Речь идет о величайшем открытии — большой соблазн прибрать его к рукам. Кто знает, какой технологический прорыв сулит инопланетный аппарат — по меньшей мере его можно использовать в качестве оружия. И вот, когда жесткий диск со всей необходимой информацией вдруг чудесным образом исчезает из НЛРД, появляется уникальный шанс.

— Чушь, — отозвался Чодри.

— Предполагая, что «крот» мог оказаться в этом зале, я замыслил такую нехитрую ловушку с паролем, и — смотрите-ка, кто попался!

— Закончили? — надменно поинтересовался Чодри.

Форд обвел взглядом собравшихся, явно сомневающихся в его убежденности.

— Что ж, впечатляющая история, — сказал Чодри. — Но в ней есть неувязка: все это лишь домыслы. Да, действительно, с Марджори у меня кое-что было — и не у меня одного, — с кем не бывает. Но я не шпион.

— Правда? — воскликнула Люнг. — Почему же Фримэн рассказывал мне прямо перед своим увольнением, что вы хотели заполучить все обработанные им данные о гамма-излучениях? Просто так? А затем на следующий день сообщили ему, что с ним распрощаются, если он продолжит над этим работать? Зачем вам понадобилось заходить так далеко, чтобы отвадить от изучения гамма-излучений любого, кто начинал этим серьезно интересоваться? Вы заставили присутствующего здесь Дерквейлера уволить Корсо, поскольку тот заинтересовался гамма-излучениями.