Медведи об этом предупреждены не были, поэтому уже четыре часа съемочная группа томилась в ожидании хотя бы одного мишки, который хочет рыбки.

Но Эвелин мало волновало, выйдут сегодня медведи или нет, потому что ее собственный улов на сегодняшний день, как ей казалось, вполне состоялся. И как же все-таки хорошо, что Бернара оставили на базе! Иначе он снова принялся бы лезть со своими двусмысленными комментариями, как в самолете.

Сначала она хотела подбежать и прыгнуть к Шарлю на шею. Ну или подкрасться сзади и закрыть ему глаза ладонями: угадай, кто? Это было вполне в ее духе. Он стоял на берегу в обществе двух девушек с телевидения, и те все время заливисто хохотали.

Ее больно царапнула ревность. Настоящая ревность. И если сегодня утром, когда Бернар сказал, что у него не было на нее никаких планов, она испытала только досаду, то сейчас ее будто прожгло насквозь: Эвелин по сути была большая ревнивица и собственница. О чем это они говорят?

Водитель их микроавтобуса, который всю дорогу вел с Эвелин игривые беседы, решил, что она, видимо, и здесь соскучится без его общества, принялся рассказывать очередную историю. Ей хотелось дать ему оплеуху, чтобы он замолчал, потому что ветер как раз хорошо доносил обрывки разговора между Шарлем и девицами. Что-то меня сегодня с утра тянет распускать руки, подумала она.

И тут же услышала голос одной из девушек:

— Шарль, но у вас-то должна быть невеста?

— Невеста? А на что мне невеста?

— Как на что? Чтобы… чтобы жениться, завести семью.

— Я пока не собираюсь жениться, мои милые. — В его голосе появились воркующие нотки. — Но если соберусь, то обязательно поставлю вас в известность.

— То есть нам можно рассчитывать на участие в кастинге?

— Все кандидатуры будут тщательно рассматриваться.

— О, это утешает!

Девушки рассмеялись.

— …Но если бы я не поставил на него все деньги, — рокотал бас водителя, — то…

Эвелин отвернулась и закрыла левое ухо, вслушиваясь правым в интересующий ее разговор:

— Но пока я совершенно одинок и свободен! — сказал Шарль.

— Это плюс.

— Но и не собираюсь жениться. Это — минус.

— Ну а как же эта ваша… не помню, как зовут… с которой вы каждое утро завтракаете?

Эвелин скрипнула зубами: Мелани — стерва! Они познакомились во время подготовки к поездке, один раз даже вместе ходили обедать, и обе прекрасно знали имена друг друга! Она специально так говорит!

— Да, — вступила вторая журналистка. — Эвелин достались двое самых лучших мужчин на всей базе. Не многовато будет?

— Двое?

— Конечно! Не забывайте про Бернара, который не отходит от нее ни на шаг. Хотя… вашу гордость это, видимо, не задевает.

— …Вы ведь знаете, каково это — проиграть все? — патетически произнес водитель, разворачивая Эвелин к себе.

Она с хрустом смяла ветку в руке. Она готова была убить подлую провокаторшу, а заодно и этого глупого болтуна!

— Тише! — прошипела она водителю. — Вы мешаете мне слушать.

— Что слушать?

— Как поет ветер! — Она отвернулась.

— А при чем здесь Эвелин и моя гордость? — беспечно спрашивал тем временем Шарль.

— Ну да! Скажете, что это просто дружба? Ха-ха-ха!

— Милые дамы, вы меня разочаровываете! Откуда у вас такие пуританские нравы? Я вполне могу м-м… скажем, сегодня завтракать с одной девушкой, завтра — с другой…

— Ах вот как! Вы коварный.