|
Она поставила чемодан на землю, подняла голову. С Каспия дул легкий влажный ветер. Мэри оглянулась вокруг, радостно засмеялась. К ней спешил Копылов — поседевший, с синими кругами под глазами, но все с той же мудрой и почему-то грустной улыбкой. Она не выдержала и, сама не зная почему, обняла его… А он, будто это было вполне естественно, осторожно, будто ребенка, погладил ее по худенькой спине.
Из-за спины Мэри показалось лицо Виктора. Он дернул мать, с любопытством спросил: — Кто это, мама?.. Мэри вытерла слезы, ответила: — Это друг твоего отца, сынок!.. — И ваш! — добавил Копылов. Мэри с благодарностью пожала ему руку. Копылов взял в одну руку чемодан, на вторую посадил Виктора и зашагал к находившемуся совсем рядом громадному зданию. — Следуйте за мной, — сказал он. — Там обо всем поговорим… На следующий день, когда Мэри отдохнула, Копылов повел ее в гигантский строительный цех, стометровым куполом поднимавшийся над другими постройками. Переплетение кранов, странных механизмов заполняло цех, а посредине стояли три семидесятиметровых сигарообразных аппарата. Шла непрерывная работа, но шума не было слышно — только мягкое жужжание электроприборов привлекало к себе внимание. — Что это? — повернулась к Копылову удивленная Мэри, — Вот как раз ради этого я и вызвал вас, — тихо ответил академик. — Это строятся звездолеты по проекту вашего мужа. В сочетании с разработками наших ученых его проект дал чудесную конструкцию межзвездного корабля… Мы не спешим… Мы хотим гарантировать возвращение космонавтов, поэтому строим несколько звездолетов. В них воплощено все самое лучшее, что может дать современная наука… Мэри прервала его: — Как я мечтала, мистер Копылов, чтобы мой сын пошел по пути отца… Нет! Нет! Вы не так меня понимаете!.. Я хочу, чтобы он не бестелесную мечту искал там, не за Временем и Пространством, а помог людям приблизить далекие миры, сделать космическую бездну не ужасной пустыней, а дорогой для единения разных миров… Копылов пожал ее руку. — Я тоже думал над этим. Мы поможем вам в этом. Еще не меньше десяти лет мы будем тщательно готовиться к этому самому ответственному полету, и ваш сын, сын Барвицкого, имеет право первым полететь, чтобы открыть путь в бессмертие… Да, да! В бессмертие! Не удивляйтесь! Ваш муж много верных и нужных идей дал миру. За пределы Времени и Пространства мы, конечно, не будем рваться, но будем прокладывать пути для будущих поколений, которые действительно станут практически бессмертными… Да, Да! Наши потомки станут бессмертными!.. Копылов задумался. Мэри смотрела на его освещенное синими огоньками лицо, и благодарность к этому бескорыстному другу ее мужа наполнила ее измученное сердце… — Итак, что вы скажете? — повернулся к ней Копылов. — Я остаюсь, — ответила Мэри. — Сын пойдет только по этому пути…
ДРУГАЯ СИСТЕМА
Скорость космолета достигла уже скорости света. По расчетам Святослава она равнялась 280 тысяч километров в секунду. Все как будто подтверждало теорию Барвицкого. Первые миллиарды километров пути он, согласно показаниям атомных часов, летел без особых приключений, не замечая ничего необычного. Но, когда скорость аппарата начала приближаться к скорости света, все изменилось. Как показывали приборы, Сириус стремительно приближался, и космолет пролетел большую половину пути за несколько часов согласно атомным часам. Это давала себя знать относительность Времени и Пространства!.. Святослав торжествовал: — Значит, Время и Пространство, действительно, фикция человеческого чувства, сон материи, замедленной в своем движении к минимуму! Значит, можно победить извечную несправедливость судьбы и выйти в иное Бытие!. |
