У Матцке, как оказывается, действительно важные новости: ГФП напала на след подпольного обкома комсомола! Установлен состав руководящей тройки: Зубарев, Никитина, Глущенко. Подпольный комсомольский обком тщательно законспирирован, но в систему его связи с подпольными райкомами внедрен свой человек из числа местных националистов, прошедших подготовку в разведывательно-диверсионном полку абвера "Бранденбург", в котором обучался и сам Конрад Матцке.

- Прекрасная новость! - радуется комендант города.

- Наконец-то мы очистим Харьков от этой скверны! Я бы советовал вам объединить силы с СС-штандартенфюрером Брауном. Это, сразу видно, большой специалист по таким делам.

- Господин генерал! - молит его Матцке. - Вы знаете, вероятно, что я сам служил в СС я ушел оттуда вследствие небольшого недоразумения, никак не повлиявшего на карьеру. Сущая мелочь, не отразившаяся на моем глубочайшем уважении к "черному корпусу". Но, прошу понять меня правильно, мы в абвере долго и упорно работали над выявлением партийного и комсомольского подполья. Мы - ваши помощники, работавшие под вашим, экселленц, руководством. Это дело - крупный успех комендатуры города. Зачем же отдавать лавры только что прибывшему сюда господину из СД?..

А этот Матцке не дурак! Генерал благосклонно разрешает ему довести дело Зубарева до конца, а штандартенфюрер пусть занимается расстрелами фанатиков.

Да, дни Александра Зубарева и Галины Никитиной сочтены.

Абвер поставит на ноги всю свою агентуру в Харькове и добьется своего: выследит вожаков комсомольского подполья, установит адрес нелегальной квартиры Зубарева, Двадцатого января 1942 года в дверь дома номер двадцать три на улице Артема постучится провокатор. Он назовет пароль, спросит Галю.

- Галя уехала из Харькова, будет завтра, - ответит Галина мать, Анна Ивановна Павленко-Никитина.

Провокатор снова придет назавтра, встретится с Галей и Александром Зубаревым, только что вернувшимся со связи с подпольными райкомами.

- Вас просят узнать о местонахождении немецких военных штабов в Харькове, - скажет провокатор Александру и Галине.

- Мы сделаем все, что в наших силах, - ответит Александр Зубарев.

И через несколько дней Конрад Матцке арестует Александра и Галину.

- Ну как? - с издевкой спросит он по-русски. - Вы выполнили, надеюсь, наше задание: узнали, где расположены в городе военные штабы этих ужасных немецких оккупантов?

Героев будут допрашивать и пытать, пытать и допрашивать целых две недели, четырнадцать суток подряд. В снежную февральскую ночь Александра Зубарева и Галину Никитину штандартенфюрер Вернер Браун расстреляет в балке за городом.

А подпольные райкомы - двадцать пять подпольных райкомов - будут действовать, набирать силу и мстить под руководством Петра Глущенко, потому что Александр и Галина не выдали друзей под самыми страшными пытками...

ПОСЛЕДНИЕ МИНУТЫ...

Надя нарочно отводит глаза от ремня с пистолетной кобурой, переброшенного через обшитую красной марокканской кожей спинку сиденья "опель-капитана".

- Я очень рад, Катарина, что ты согласилась поехать со мной, - говорит обер-лейтенант барон фон Бенкендорф, свертывая дорожную карту. - Зря ты, душенька, дуешься на меня за вчерашнее. Ну, выпил лишнего, лез целоваться эка беда! Это же высший комплимент женщине. И то ли еще будет! Тебе придется признать, что я неотразим. Мы почти дома! Да, вот они, родные пенаты, родовое гнездо, земля отчич и дедич!..

Барон фон Бенкендорф приникает к стеклу бокового окна.

- Негодяи! Они сожгли село! Хотя нет, пардон! Кажется, это наши перестарались.

Да, это так. Надя видит посреди пепелища большой деревянный крест с серыми рушниками.

За околицей - большой помещичий дом с колоннами.

- Мой бог! - шепчет потрясенный Бенкендорф. - Он цел!.. Стоп!..

Он первым выпрыгивает из "опеля".