— Ну а вас как звать-величать?

— Брюс, ваше высочество, — мальчишка собрался и отвечал четко, прямо по-военному. — Яков Брюс. — И я ничего не натворил. Мой отец хлопотал перед ее величеством о зачислении меня в Семеновский полк, но ее величество решила приставить меня к вашему высочеству.

— А в Семеновский полк-то зачислили? — спросил я, размышляя о том, а что я собственно буду с ними со всеми делать?

— Зачислили, ваше высочество, солдатом, — ответил мальчик и несколько смешался. Ну это понятно, обычно дворянских деток сразу в офицеры производят, а тут по какой-то причине — простым солдатом. Его отца я слава Богу знаю. Он был представлен мне по приезду как вице-губернатор Москвы. Тем более странно, что его сына записали всего лишь простым солдатом, а потом и вовсе направили ко мне. Но, с другой стороны, уже тогда я знал, что Брюса-старшего переводят куда-то в Финляндию, а неприязнь Елизаветы к нему могла быть связана в нездоровом пристрастии Александра Романовича к женщинам из рода Долгоруких, в том числе и к невесте бывшего хозяина этого дворца. Все это мне рассказал Корф, который отыскал меня на приветственном балу и привычно занялся любимым делом — посвящать меня в новейшие сплетни.

Вот кого мне не хватало, всезнающего Корфа. Надо выпросить его у Елизаветы. Во время коронации она должна быть наиболее милостивой и раздающей различные подарки направо-налево.

— Ну что же, — я встал из-за стола. Скоро должен состояться урок фехтования, которые решили проводить в большой бальной зале, пока в малой не застеклят разбитое окно. — Думаю, что Ивану Ивановичу нужно присоединиться к Сергею Васильевичу Гагарину. Вместе вы скорее разберетесь в ваших обязанностях. А остальные пойдут со…

— Вам не кажется, ваше высочество, что пахнет дымом? — перебил меня внезапно нахмурившийся Румянцев.

— Что? Дымом? — я прислушался к своим ощущениям. Да что-то подобное мелькнуло в воздухе. — Точно, есть какие-то наметки, — и я быстро пошел к двери. Распахнув ее, выскочил в коридор, даже не глядя, идут за мной остальные или нет. Лопухина нигде не было видно, зато по коридору бежал, придерживая рапиру у бедра Криббе.

— Пожар, ваше высочество, нужно немедленно покинуть дворец, — прокричал он по-немецки, из-за волнения даже не пытаясь вспомнить русский язык. Вместо того, чтобы тут же послушаться его, я снова метнулся в комнату, схватил Грушу и выскочил в коридор. Кошка что-то почувствовала, потому что пару раз дернулась, но потом прижалась ко мне периодически вздрагивая всем тельцем.

— Что горит? — Криббе остановился передо мной. Его грудь ходила ходуном, видимо, он долго бежал сюда.

— Архивы, которые доставили сюда. Кто-то поджег архивы. Но огонь перекидывается дальше…

— Черт, там же Вяземский!

— Нет, он уже вышел и направлялся к вам, когда полыхнуло. Ваш камер-паж что-то нашел в архивах и спешил с вами поделиться, но вынужден был вернуться, чтобы встать в цепочку…

— Держи, — я протянул кошку Брюсу. — Головой отвечаешь, — после этого повернулся с Бецкому. — Иван Иванович, найдите возьмите Брюса и найдите Александра Суворова. Ваша задача вывести младших. Остальные — за мной, в цепочке каждые руки важны.

— Но, ваше высочество… — в голос хотели возразить Криббе и Бецкой, да и Голицын дернулся, чтобы вставить свои пять копеек.

— Никаких «но», это приказ, — я впервые отдал приказ, а не озвучил просьбу.