Фремон Кастер ухмыльнулся и ответил:

— Иль, даже если мне придётся ради этого пробиваться безоружным сквозь толпу бандитов или пиратов, я и тогда не откажусь от такой возможности. Док, вы просто не видели, что кровь молламов сделала с истурийцами. Они все превратились в самых настоящих сказочных гигантов, ведь я сам видел, как эти ребята на спор в одиночку по целому часу ворочали веслом длиной в тридцать ларго. Не все, конечно, но большинство. Да, и все наставления по морскому делу они шпарили наизусть, как будто читали с листа. Кто же откажется стать таким, как они. Думаю, что помимо того, что все истурийцы прекрасные моряки, они станут ещё и великолепными Всадниками.

Доктор Бернард задумался и спросил:

— Иль, так может быть мне стоит приготовить эликсир для всех жителей этого острова?

Кивнув головой, Иль сказал:

— Приготовьте, док, но попридержите его до тех пор, пока у нас не появится дополнительный контингент зелёных монахов, которые отправятся на Истурию с бочонками этого зелья.

— Ну, за этим дело не заржавеет, Иль. — Успокоил его доктор и посмеиваясь добавил — Далеко не все из прибывших учёных являются кабинетными кротами. Есть среди них и люди быстрые на подъём и скорые на принятие решений. Тем более, что кто-то уже сделал всю работу за нас и нам только и осталось, что сорвать плод с дерева и употребить его с пользой для здоровья.

Через три дня из Лоренхейда в Солан-да-Кастер выехала дюжина лёгких повозок, в которых сидело полсотни воинов. Все они были родственниками своего командира, князя Триария, мужчины довольно крупного и широкоплечего, но не в этом было главное, а в том, что он обладал немалой отвагой, имел весьма прозорливый ум, имел склонность к приключениям и был, как это ни странно, закоренелым романтиком, искренне верящим в торжество добра, хотя и обладал здоровым цинизмом. Ну, а ещё он верил в то, что шевари живы, мечтал их найти в пустыне Шерваран и начистить рожи парочке, тройке их вождей. Князь Триарий, проснувшись с первыми лучами солнца на смотровой площадке донжона очень быстро смекнул, что произошло именно то, о чём он в тайне мечтал, — на Ромварен прибыли предки шервари и что ему нужно снова собираться в путь и плыть на Суотванз. К известию же о том, что они поплывут туда вместе с потомками аллуахини, шервари из рода Танцующих-на-Волнах, он отнёсся спокойно, так как и без того уважал истурийцев.

Как и капитан Яхвир князь сразу же догадался, что эликсиром является в общем-то самая обычная кровь и даже сообразил, что она взята у молламов. Правда, это вызвало у него почему-то приступ гнева и мощнейший залп отборной ругани, направленной против шервари. Оказывается, те хотя использовали молламов в качестве тягловой силы, относились к ним без должного внимания и считали хотя и полезными, а всё же нечистыми животными, предпочитали иметь дело с молодыми дикими молорами и как только они матерели, отпускали их в степи, лежащие между пустыней Шерваран и горами Дарасана. При этом они воздавали молорам почести в виде обильного кормления и те, гонимые в степь половым инстинктом, уходили туда, чтобы уже никогда не возвращаться. У шервари даже была поговорка, сколько молора не корми, он всё равно смотрит в степь. Ну, а держать в своём хозяйстве пару молламов, состоящую из молора и мивхи они считали предосудительным, так как превыше всего ценили свободу и полагали, что запрягать в повозку мивху это то же самое, что класть тяжеленный мешок на плечи своей жены или дочери и потому смотрели на всех остальных людей неодобрительно. В глазах Иля все шервари тотчас выросли в несколько раз, хотя он сам и не считал зазорным иметь под седлом кобылу.

Добравшись до Солан-да-Кастера они дождались прибытия в порт истурийской галеры, погрузились на неё и в тот же день отплыли на восток, чтобы через семеро суток войти в узкий залив, пристать к берегу и стать там лагерем.