Карен Роуз. Во власти страха
Сюжет романа — художественный вымысел. Имена, персонажи и события являются плодом авторского воображения. Любые совпадения с реальными людьми или событиями совершенно случайны.
Посвящается семье Каренов — Солему и Коштольнику — за то, что поверили в меня и помогли мечтам осуществиться.
Терри Болиярд — за твою открытость и великодушие, за бесценную дружбу в течение всех этих лет. Саре и Ханне — лучикам света в моей жизни.
И, как всегда, моему мужу Мартину — за то, что любит меня такой, какая я есть. Я тоже тебя люблю.
Благодарности
Докторам Марку Контерато и Клею Контерато — за помощь в медицинских вопросах при написании этой книги, за мудрость и поддержку, которую они мне оказывали все эти годы, — это необыкновенные люди и потрясающие друзья. Мартину Хаферу — за непростое умение проникать в умы злостных преступников, развившееся у него за то время, когда он помогал семьям, распавшимся из-за таинственных преступлений. Мэри и Майку Коэниг и Нейлу Бланту — за их понимание католической веры.
Пролог
Сиэтл, три года назад
— Жаль, что они не поджарили задницу этого засранца на электрическом стуле, — с горечью заявил первый мужчина, нарушая молчание, ставшее настолько напряженным, что вот-вот все готово было взорваться. По небольшой толпе, которая собралась и наблюдала за тем, как нагружают фургон для перевозки мебели, пронесся шепот горячего одобрения. Одному Богу известно, зачем они собрались. Если честно, там и смотреть-то было не на что. Диваны, стулья, различные антикварные вещи всех форм и размеров. Вазы — по всей вероятности, стоимостью в годовую зарплату среднестатистического рабочего. Рояль. Всего лишь скарб обеспеченной семьи, которая вынуждена спасаться от гнева толпы. И охрана, которую наняла семья, чтобы оградить себя от собравшихся возле дома. И все. Полицейский в старых джинсах и футболке «Сихокс», который в данный момент находился не на дежурстве, сам толком не понимал, зачем он сюда пришел и почему стоит сейчас под холодным моросящим сиэтловским дождем. Вероятно, чтобы убедиться, что этот сукин сын действительно уезжает из города. Возможно, чтобы последний раз взглянуть в лицо убийце до того, как тот уедет. Может быть. Но, скорее всего, чтобы еще раз помучить себя при виде того, кто уезжает. Этого жестокого дьявола, зверя-садиста, который ускользает. Из-за чертовой формальности. Для потрясенного, скорбящего общества справедливость так и не восторжествовала. «По крайней мере, сегодня», — подумал он. Пожилая женщина, одетая в дождевик с капюшоном, покачала головой, глядя на то, как грузчики заставляют коробками неприметный фургон. — За все его деяния электрического стула было бы мало. Еще один старик, расправив сильные когда-то плечи, с презрением смотрел на темный дом. — С ним, стало быть, поступить нужно так же, как он поступил с этими бедняжками. Его жена что-то негромко закудахтала из-под зонтика, который держала над ними обоими. — Да разве приличный человек станет марать о него руки! — А как же отцы этих девушек? — возразил ее муж, у которого от беспомощной ярости даже голос дрожал. И опять по толпе пронесся рокот одобрения. — Поверить не могу, что они просто взяли и отпустили его, — зло бросил мужчина помоложе, в бейсболке «Маринерс». — Из-за простой формальности, — добавил человек, начавший разговор. В его голосе звучала горечь. |
