— Неужели? Впрочем, ничего удивительного.

— Сегодня мой зять-рад, что у него сломаны ребра, — с добродушной улыбкой проговорила Бланш. — Он терпеть не может подобные увеселения.

— Особенно когда рядом с ним нет тети Грейс, — заметил Макс.

Он наклонился к прабабушке и объяснил ей, почему Керсти не надела аквамарины. Вдова нахмурилась, но все же утвердительно кивнула.

— А, Макс! — Расталкивая гостей, Гермиона бросилась к Максу. Приблизившись к нему, она положила руки ему на плечи. — Ты не представляешь, дорогой, как я рада тебя видеть! Мне противна вся эта суета, но с тобой я выдержу…

Макс попытался улыбнулся. Как же омерзительна эта шлюха! Даже в скромном платье она казалась ужасно вульгарной.

— Ты неотразим, милый Макс! Мне будут завидовать все дамы. Правда, миледи?

Вдова пробурчала что-то нечленораздельное.

— Добрый вечер, Керсти. — Гермиона повернулась к девушке. — Тебе, наверное, кажется, что ты попала в волшебную сказку? Ох, какое на тебе жуткое платье! Хочешь, я пошлю за своей горничной и она подберет тебе что-нибудь из моего гардероба?

Воцарилось неловкое молчание.

— А впрочем, — проговорила Гермиона, — оно не так уж плохо на тебе сидит. Я скажу моему кузену Хорасу, чтобы он пригласил тебя на танец.

Керсти по-прежнему молчала.

Гермиона замахала руками.

— Нет-нет, не надо меня благодарить! — воскликнула она. — Просто мне хочется, чтобы ты сегодня не скучала.

Вряд ли тебе еще когда-нибудь удастся побывать на таком балу.

Керсти смотрела на нее с сочувствием, и Макс, заметив это, немного успокоился.

А Гермиона продолжала весело щебетать. Она была в бледно-зеленом платье с воротом под горло, длинными рукавами и буфами на локтях. Из украшений — лишь нитка жемчуга на шее.

Пародия на девственницу!

Макс оценил столь хитрый ход, но все же усмехнулся; даже монашеское одеяние не могло бы скрыть истинную суть Гермионы.

Неожиданно к ним подошел Хорас; он низко поклонился пожилым дамам. Бланш — на ней было пышное розовое платье с бесчисленными розочками — жеманно улыбнулась ему.

Когда же он поцеловал ей ручку, она сделала вид, что вот-вот лишится чувств. Хорас улыбнулся и пригласил Бланш на танец. Затем, улучив момент, отвел Гермиону в сторонку и прошептал:

— После бала тебе придется вознаградить меня за труды, дорогая. Ты правильно сделала, что прислушалась к моему совету и надела это платье. А теперь постарайся изобразить невинность — если сможешь.

Гермиона фыркнула и отвернулась.

— А, вот и вы! — воскликнула графиня Грэбхем. На ней было роскошное черное платье и гарнитур из бриллиантов и черного янтаря. Даже ее вуаль была усыпана бриллиантами. — Вы самые желанные гости на этом балу. Мы очень рады, что вы приехали. И рады, что вы привезли малышку Керсти. Как мило! Веселись, дорогая.

— Спасибо, миледи, — сказала Керсти.

Грянул вальс, и Макс повернулся к своей спутнице.

— Кажется, этот танец тебе знаком, — проворчал он вполголоса.

Керсти хотела отказаться, но Макс обхватил ее за талию и увлек на середину зала. Сначала она нервничала и наступала партнеру на ноги; когда же освоилась, закружилась в объятиях Макса легко и изящно.

— Мне завидуют все мужчины в этом зале, — проговорил он с улыбкой. — Каждый из них мечтает тебя обнять.

— Молчите, Макс Россмара, — сказала Керсти. — Вы напрасно это сделали. Ваша прабабушка будет недовольна.

— Вряд ли.