Это может быть животное, или даже человек.

Но в 99 % случаев Источником является именно дерево.

Это дерево и служит мостиком между магией и материей.

Магократ связывается со своим деревом, когда получает первый ранг, когда магия просыпается внутри магократа.

И эта связь длится всю жизнь мага. Если Источник мага гибнет или чахнет — умирает и магия мага.

Так что берегите свои Источники, бережно храните их, лучше всего, в тайных местах…»

Владимир Соловьев, «Liber Magocratiae», том VI

Все члены масонской ложи «Л-8» собрались на тесной кухне моего фамильного поместья.

Даже эфиоп был здесь, хоть и не целиком — отрезанная голова Иясу лежала на пластиковом кухонном столе и стеклянно смотрела прямо на меня.

Во взгляде головы негра было что-то обвиняющее, но, видит Бог, я не хотел его смерти.

Еще здесь же на кухне торчал краснобородый Аристо Кабаневич, и вот это мне уже совсем не нравилось.

— Это собрание ложи, так что боюсь, вам придется уйти, — заметил я.

Аристо обиженно надулся. Он явно получил от герцога указание не спускать с меня и моих людей глаз, так что моя просьба ломала все его планы.

— Мы ж партнеры… — начал было Аристо.

— Мы партнеры по пилюльному бизнесу, но мы сейчас будем обсуждать наши темные масонские тайны, а не пилюли, — вздохнул я, — Так что ваше присутствие, мой друг Аристотель, противоречит самой сущности магии. Тайны — они только для членов ложи.

И я бы с радостью взял вас в нашу ложу, но увы — у нас места закончились. Так что со всем уважением прошу вас покинуть кухню. И еще позовите сюда Исцеляевского. Он же оклемался?

Аристо Кабаневич что-то недовольно пробурчал и исчез в голубом вихре.

Исцеляевский, совсем похмельный и обессиленный, появился через полминуты, спустившись с верхнего этажа поместья.

К моей радости вместе с Исцеляевским неожиданно пришел и Дрочило, живой и здоровый.

— Рад, что ты в норме, брат, — улыбнулся я Дрочиле, — Как твоя башка?

Дрочило тщательно ощупал свою голову и потом доложил:

— Башка вроде на месте, барин. И хорошо. Без башки-то оно не очень…

— Это факт, — подтвердил я, — Но раз башка у тебя на месте — то иди тогда к воротам и жди меня там. Я буду через пятнадцать минут.

— А че там у ворот, барин?

— Потом объясню, иди, — приказал я Дрочиле, и тот покинул кухню, все еще с наслаждением ощупывая свою залатанную целителем голову.

Я повернулся к Исцеляевскому:

— А вы как, князь? У вас башка в порядке?

— Башка у меня болит, выпить надо, — пробухтел Исцеляевский, — И я никакой князь, я бастард без титула.

Я бросил Исцеляевскому бутылку сидра, одну из тех, которые прислал моим друзьям герцог Кабаневич.

— Похмелитесь, — посоветовал я, — А князь вы или нет — мне, честно говоря, плевать. Я в этом вопросе демократ.

— Сидр… — поморщился Исцеляевский, вскрыв бутылку и понюхав напиток, — Мне бы че покрепче… Где мой самогон? Я тут где-то бутылку потерял…

Вопреки собственным словам, Исцеляевский жадно присосался к сидру.

Я дождался, пока целитель-бастард утолит жажду, и только потом перешел к делу:

— Я предлагаю вам работать на меня, Исцеляевский. Вы спасли мою невесту от смерти, и я вам благодарен. А еще вижу, что в вас пропадает огромный потенциал…

— Ой, да бросьте, — отмахнулся Исцеляевский, — Кроме того, работа — это не по мне…

— Мда, но я буду платить вам двести рублей ежемесячно.