— Подожди! Пока не двигайся! — Он дернул дверь за креслом — она оказалась запертой. — Странгмен и его люди мародерствуют на улицах. На капитанском мостике, по-моему, только Адмирал.

Беатриса прижалась лицом к его плечам, а ее прохладные пальцы ощупывали синяки на его бронзовой коже.

— Роберт, будь осторожен! Что с тобой случилось? Странгмен не давал мне смотреть. — Ее облегчение и радость при виде Керанса сменились тревогой. Она беспокойно оглядела комнату. — Милый, оставь меня здесь и беги. Думаю, Странгмен не причинит мне вреда.

Керанс покачал головой, затем помог ей встать на ноги. Он разглядывал элегантный профиль Беатрисы, ее лоснящиеся карминные губы и лакированные ногти, почти одурманенный сильным запахом духом и парчовым шелестом ее платья. После насилия и скверны последних дней он чувствовал себя одним из грязных и засаленных первооткрывателей гробницы Нефертити, натыкающимся на ее изящно раскрашенную маску в глубинах некрополя.

— Странгмен способен на все, Беатриса. Он безумен. Они играли со мной в какую-то сумасшедшую игру, да так, что едва не убили.

Беатриса подобрала подол юбки, смахивая приставшие к ткани самоцветы. Несмотря на роскошный ассортимент, ее запястья и грудь были лишены украшений — только одна из ее собственных небольших золотых цепочек контуром охватывала шею.

— Но Роберт, даже если мы выберемся…

— Тихо! — Керанс замер в паре метров от занавеси, наблюдая, как нити слегка поднимаются, а затем оседают, и пытаясь вспомнить, был ли открыт в передней иллюминатор. — Я построил небольшой плот, на нем можно уплыть достаточно далеко. Потом мы отдохнем и построим другой, покрупнее.

Керанс направился было к занавеси, но тут две ее нити частично разошлись, что-то со скоростью змеи метнулось — и сверкающее серебристое лезвие чуть ли не в метр длиной, рубанув по воздуху, вильнуло к его голове, будто чудовищная коса. Болезненно вздрогнув, Керанс мигом пригнулся и почувствовал, как лезвие со свистом проносится мимо его правого плеча, нанося лишь длинный неглубокий порез, а затем со стальным трепетанием врезается в дубовую панель у него за спиной. Крик Беатрисы, похоже, застыл у нее в горле — она попятилась к одному из ближайших столов, опрокидывая на пол сундук с драгоценностями.

Прежде чем Керанс успел до нее добраться, занавесь была откинута в сторону громадной ручищей — и гигантская горбатая фигура заполнила собой дверной проход. Одноглазая голова по-бычьи пригнулась под притолокой. Пот обильно струился по широкой мускулистой груди, пятная зеленые шорты. В правой руке верзила держал тридцатисантиметровый зубец сияющей стали, готовый вонзить его снизу вверх в живот Керансу.

Боком отступая по комнате, Керанс старался ровно держать в руке пистолет, и единственный циклопический глаз гигантского негра неотрывно следовал за ним. Затем Керанс наступил на раскрытую застежку одного из ожерелий и невольно опрокинулся на диван.

Тут-то Большой Цезарь наконец и бросился на Керанса, нож его свистел по короткой дуге подобно лопасти пропеллера. Беатриса пронзительно завизжала, но ее визг утонул в чудовищном реве кольта. Отброшенный отдачей, Керанс снова откинулся на диван, наблюдая, как мулат, согнувшись пополам, валится в дверной проход, а нож выскальзывает из его руки. Из горла Большого Цезаря извергались сдавленные хрипы и бульканье — наконец, с отчаянным рыком, в котором, казалось, отозвались вся его боль и все его разочарование, он резко сорвал занавесь с перекладины. Бугристые мышцы торса в последний раз сократились. Завернутый в занавесь, Большой Цезарь рухнул на пол, его мощные конечности раскинулись — а вокруг сыпались стеклянные бусины.

— Беатриса! Идем! — Керанс схватил ее за руку и вывел мимо распростертого тела в переднюю.