— Если ты, папа, подвинешься чуточку ближе ко мне, — сказала принцесса Майя, — молодой человек может сесть между тобой и Фреей.

Вот так Ульфин очутился за праздничным столом, причем на таком месте, где он больше всего желал, но никак не надеялся очутиться.

Следует отметить, что компания, разместившаяся за этим столом, являла собой весьма эффектное и в то же время довольно странное зрелище. Все без исключение представители Водяных Людей, а также король и королева Людей Глубин, имели красивую и благообразную внешность; пятеро земных детей были милы и симпатичны настолько, насколько вообще могут быть милы и симпатичны дети; и все они представляли разительный контраст по сравнению с громоздкими фигурами и тяжелыми малоподвижными чертами лиц Глубинных Людей, внешность которых как-то плохо вязалась с исполняемой ими ролью веселых и дружелюбных хозяев, то и дело поднимающих тосты в честь своих недавних противников.

Особенно резко этот контраст ощущался при взгляде на Ульфина и Фрею, поскольку те сидели склонившись голова к голове и были увлечены беседой.

— Принцесса, — говорил Ульфин, — завтра ты отбудешь к себе на родину, и я никогда больше тебя не увижу.

На это принцесса не нашлась что ответить, поскольку и сама думала точно так же.

— Но, — продолжал он, — я всю свою жизнь буду с благодарностью вспоминать тот день, когда впервые увидел и полюбил такую благородную и прекрасную девушку.

И вновь Фрея не смогла найти слов для ответа.

— Принцесса, — спросил далее Ульфин, — знаешь ли ты, что я сказал бы тебе, будь я рожден принцем?

— Да, — промолвила она, — и я знаю, что я ответила бы тебе, будь ты даже не принцем, а самым простым жителем Мореландии… То есть, если бы твое лицо походило на лица моих сограждан. Но поскольку ты — Человек Глубин, а я — Мореландка или, как нас еще называют, Русалка, я могу лишь обещать, что никогда тебя не забуду и никогда ни за кого не выйду замуж.

— Так значит препятствием к нашему браку служит только моя внешность? — спросил он с неожиданной живостью.

— Конечно, — ответила Фрея, — только это.

И тогда Ульфин вскочил на ноги.

— Ваши Величества, — громко обратился он, — и вы, лорд Главный Астролог, скажите, не настало ли время нам снять боевые доспехи, поскольку война окончена и мы теперь находимся среди друзей?

Все присутствующие кроме Людей Глубин обменялись недоуменными взглядами.

Король, королева и Главный Астролог жестами выразили свое согласие — и тотчас глухо застучали сбрасываемые на пол шлемы-маски, заскрипели ремни застежек, до сей поры стягивавших чешуйчатые латы. Гости в первую минуту оторопели — им показалось, что Люди Глубин сдирают с себя собственную кожу. Однако то, что они считала кожей, на деле было лишь плотно пригнанными к телам доспехами, сбросив которые, Люди Глубин оказались практически ничем не отличимыми от мореландцев: такие же веселые и симпатичные лица, стройные фигуры и сходного покроя одежда из мягких водорослевых тканей.

— Удивительно! — вскричала принцесса Майя. — А мы-то всегда считали, что эта чешуя и эти лица… то есть, маски… словом, что вы такие и есть от природы.

Люди Глубин дружно расхохотались.

— Ничего странного, вы ведь видели нас только во время войны, когда все наши жители одевают доспехи.

— И ты совсем такой же как мы! — сказала Фрея Ульфину.

— На всем свете нет никого сравнимого с тобой, — прошептал он в ответ. В действительности Ульфин оказался красивым темноволосым юношей, внешностью и осанкой куда больше похожим на принца, чем большинство натуральных отпрысков королевских кровей.