Но он не сможет забрать главное – ее душу.

33

Вериса улыбнулась пандаренке, нарезавшей имбирь, лук и прочие продукты с такой скоростью, что было трудно разглядеть нож в ее руке.

– Ну что ты! Я хотела узнать рецепт этого блюда. Говорят, оно пользуется такой популярностью, что даже всем известный орк его любит.

Му-Лам издала дружелюбный низкий смешок. Ее глаза засияли.

– Эльфы тоже от него не отказываются, – сказала она, подмигнув. – Но ты права, с моей стороны было бы упущением не поделиться с тобой рецептом. Я всегда тебе рада, знай это. Надеюсь, ты будешь меня навещать?

Пандаренка посмотрела на Верису с надеждой, и та вдруг ощутила мучительную боль. Нет, навещать Му-Лам она не будет. Она вообще не вернется ни сюда, ни в другие места, где привыкла бывать. Теперь домом Верисы станут темные закоулки Подгорода, пыльные улицы Оргриммара и гоблинские трущобы, над которыми клубится смог. Впрочем, не совсем так. Вериса сможет отправиться в Луносвет и оценить, как сильно изменился город в ее отсутствие, а еще отправиться в Шпили Ветрокрылых…

– Да, конечно, – солгала она. – Я очень к тебе привязалась, Му-Лам, – хотя бы это было правдой.

Му-Лам просияла, а затем, чуть смутившись, грубовато заявила:

– Давай-ка, займись чем-нибудь полезным. Поруби базилик и нарежь солнцеплод.

Солнцеплод… Он источал насыщенный аромат даже в кожуре. Вериса принялась аккуратно нарезать фрукт, как будто боясь пораниться.

Обед рассчитан на восемь персон, поэтому Му-Лам расставила соответствующее количество небольших фарфоровых мисок. Вериса разрезала солнцеплод на четыре части, а пандаренка тем временем принялась рассказывать, что нужно добавлять в рыбу с карри и из чего готовится соус. Вериса не слушала. Она думала только о том, что Гаррош Адский Крик должен умереть, что бы ни говорил Бейн. Ронин мертв, и орк должен заплатить за это жизнью.

– Какая из тарелок для Гарроша? – спросила Вериса как можно равнодушнее.

– Вон та, на коричневом подносе из бамбука, – ответила Му-Лам и указала направление ложкой. – Положи ему дополнительную четвертинку. Как знать, может, этот обед окажется последним, а он ведь так любит солнцеплод.

– Не слишком ли ты милосердна к убийце? – резко спросила Вериса, не сумев сдержаться. Впрочем, Му-Лам знала, через что ей пришлось пройти, а потому лишь сочувственно взглянула на подругу.

– Завтра я проснусь и вновь увижу эту прекрасную землю, наслажусь вкусной едой в компании любящих друзей и членов семьи, вернусь к работе, которая приносит пользу. Но у Гарроша Адского Крика, какое бы решение ни приняли Августейшие небожители, этого не будет никогда. Я всегда об этом помню, и мне легко быть доброй.

Вериса ощутила жаркий стыд, сменившийся яростью. Она молча кивнула в ответ и взяла дольку солнцеплода. Му-Лам тем временем вытерла руки и отвернулась, чтобы зачерпнуть карри.

Пора.

Вериса достала пузырек, откупорила его и не дрогнувшей рукой капнула по три раза на каждую дольку солнцеплода. Впрочем, достаточно было и одной капли. Яд быстро смешался с фруктовым соком. Никаких следов. Вериса закрыла пузырек и плотно прижала пробку, а затем вымыла руки с мылом.

Дело сделано.

– Спасибо, Вериса, – поблагодарила Му-Лам. – Я буду по тебе скучать. До встречи!

Вериса вымученно улыбнулась.

– Спасибо, Му-Лам. Спасибо за все. До встречи.

Она развернулась к выходу. Му-Лам крикнула на прощание:

– Не забудь привести с собой сыновей. Наверняка они такие красивые мальчики!

Сыновья…

Вериса задрожала и поразилась собственной реакции.