Она повернулась, и сжала его руку.

– Ты считаешь меня такой хрупкой, Фен?

Он вздохнул.

– Боюсь, моя вторая дочь преподала мне неверные уроки. Она не сильна. Мы оба это знаем. После того, как меня не станет, некому будет её защитить.

– Нет. И я не могу вынести твоей печали. – Покачав головой, он повернулся к ней. – Я понял, что совершил ужасную ошибку уже на следующий день, когда ты снова предстала перед миром с силой и мужеством, но к тому времени Королева была мертва. – Сожаление давило тяжёлым грузом на каждое слово. – Мне очень жаль, миледи. Я приму любое наказание, которое ты сочтёшь нужным.

Нимра, чьё горло сдавило волнение, сжала его руку.

– Как я могу наказать тебя за то, что ты любишь меня, Фен? – Мысль о том, чтобы причинить ему боль, была для неё проклятием. Он не убийца, просто стар и боялся оставлять своих дочерей. – Я не дам Амарии утонуть, – пообещала она. – Пока я дышу, буду присматривать за ней.

– Ты всегда была слишком великодушной для женщины, которая обладает такой силой. – Прицыкнув языком, он пошевелил старческим пальцем. – Хорошо, что твой вампир вырезан из твёрдого дерева.

Теперь Нимра покачала головой.

– Такие смертные мысли, – сказала она, хотя душа болела от осознания потери, которая с каждым ударом сердца всё близилась. – Мне не нужен мужчина.

– Нет, но, вероятно, нужен. – Такая знакомая улыбка, что Нимра взбесилась от мысли, что больше её не увидит – Ты не могла не заметить, что ангелы, у которых веками остаётся… человечность, те, у кого есть пара или любовник, которые их поддерживают.

Проницательное заявление.

– Фен, не умирай, – прошептала она, не в силах сдержать печаль. – Тебе суждено было жить вечно. – Она сделала анализ его крови через три года после того, как он впервые появился при дворе, уже зная, что этот человек не предаст её. Но результаты оказались отрицательными – тело Фена отвергло бы процесс превращения смертного в вампира, отвергло бы его с такой силой, что он либо умер бы, либо сошёл с ума.

Фен рассмеялся, его кожа стала цвета бумаги.

– Я с нетерпением жду смерти, – сказал он со смешком, от которого его глаза заблестели. – В конце концов, я узнаю то, чего ты не знаешь и, возможно, никогда не узнаешь.

Она улыбнулась. И пока солнце скользило по ленивой синеве неба, а в воздухе витал сладкий аромат жасмина, Нимра сидела рядом с человеком, который мог быть её убийцей, и оплакивала тот день, когда он больше не будет сидеть с ней у пруда с лилиями под жужжание стрекоз.

Этот день наступил гораздо раньше, чем она ожидала. Фен просто не проснулся на следующее утро, уходя с мирной улыбкой на лице. Нимра приказала похоронить его с величайшими почестями в могиле рядом с могилой его любимой жены. Даже Амария положила конец вражде на этот день, ведя себя с величайшей грацией, хотя лицо было искажено горем.

– Прощай, – сказала она Нимре после того, как Кристиан чистым и прекрасным голосом сердечно попрощался со смертным, который был другом ангелов.

Нимра посмотрела в глаза вампирше, так похожей, и нет, на своего отца.

– Если тебе когда нибудь что нибудь понадобится, знай, тебе нужно лишь позвонить.

Амария натянуто улыбнулась.

– Нет нужды притворяться. Он был единственным связующим звеном между нами.