|
Да благословен будет плод твоего чрева, И… – Завязывай, – рявкнул Кэллахэн. – Прибереги эти слова до воскресенья, – его глаза, синие ис-корки в темных глубинах глазниц, перебегали с одного лица на другое. – В этот вечер нам надо за-быть о Боге, Марии и Человеке-Иисусе. Нам надо забыть про лучевые трубки и жужжащие шары Волков. Вы должны сражаться. Вы – мужчины Кальи, не так ли? Вот будьте мужчинами. Хватит вести себя, как собаки, ползущие на животе, чтобы вылизать сапоги жестокого хозяина. Оуверхолсер густо покраснел и начал подниматься. Диего Адамс схватил его за руку и что-то шепнул на ухо. На мгновение Оуверхолсер застыл, зависнув над скамьей, потом опустился на нее. – Звучит красиво, падре, – заговорил Адамс, с сильным акцентом. – Звучит смело. Однако, есть несколько вопросов. Один уже задал Хейкокс. Как ранчеры и фермеры смогут противостоять воору-женным до зубов киллерам? – Наняв своих вооруженных киллеров, – ответил Кэллахэн. На мгновение воцарилась полная, абсолютная тишина. Казалось, ответ Старика прозвучал на никому не знакомом языке. Наконец, Адамс решился на признание. – Я не понимаю. – Разумеется, не понимаешь, – ответил ему Старик. – Поэтому слушай и набирайся мудрости, ранчер Адамс, и вы все слушайте и набирайтесь мудрости. В шести днях пути к северо-западу от нас трое стрелков и один подмастерье идут по Тропе Луча на юго-восток, – он улыбнулся их изумлен-ным взглядам. Повернулся к Слайтману. – Подмастерье немногим старше твоего сына Бена, но он уже быстр, как змея и смертельно опасен, как скорпион. Остальные еще быстрее и куда опаснее. Я узнал об этом от Энди, который их видел. Вам нужны могучие защитники? Их есть у меня. Я это гарантирую. На этот раз Оуверхолсер поднялся в полный рост. Лицо его горело, как в лихорадке. Толстый живот дрожал. – Что это еще за вечерняя сказка для малышей? – прорычал он. – Если такие люди и существо-вали, они канули в небытие вместе с Гилеадом. А Гилеад уже тысячу лет, как превратился в пыль. Никто не поддержал Оуверхолсера, не попытался оспорить его слова. Никто не раскрыл рта. Все словно окаменели, превращенные в статуи одним магическим словом: стрелки. – Вы ошибаетесь, – спокойно ответил Кэллахэн, – но нам нет нужды спорить об этом. – Мы можем поехать и увидеть все собственными глазами. Я думаю, хватит маленького отряда. Джеф-фордс… я… как насчет вас, Оуверхолсер? Хотите поехать? – Нет никаких стрелков! – взревел Оуверхолсер. За его спиной поднялся Эстрада. – Пер Кэллахэн, да спустится на тебя благодать Божья… –…и ты Джордж. –…но, если даже стрелки и есть, как они втроем смогут противостоять сорока или шестидеся-ти? И эти сорок или шестьдесят не обычные люди, а Волки! – Слушайте его, дело говорит, – воскликнул Эбен Тук, хозяин магазина. – И с чего им сражаться за нас? – продолжил Эстрада. – Мы из года в год едва сводим концы с концами. Что мы можем им предложить, кроме горячей пищи? И какой человек согласится умирать за обед? – Слушайте его, слушайте его! – хором воскликнули Телфорд, Оуверхолсер и Эйзенхарт. Дру-гие ритмично застучали каблуками по доскам пола. Старик подождал, пока шум уляжется. – У меня есть книги. С полдюжины. И хотя многие слышали о книгах, сама мысль о том, что они действительно существует, что до них, до бумаги, даже можно дотронуться, вызвала вздох изумления. – Согласно одной из них, стрелкам запрещено брать вознаграждение за свои услуги. Вроде бы потому, что они ведут свой род от Артура из Эльда. – Эльд! Эльд! – зашептали Мэнни, и несколько кулаков поднялись в воздух, с оттопыренными мизинцем и указательным пальцем. |
