|
Иной раз, в силу каких-то обстоятельств, каштаны падали в огонь, и Роланду предстояло их доставать. Но ведь не одному Роланду. «Вот тут ты допустил ошибку, папаша, – подумал Эдди. – Вполне объяснимую, но, тем не менее, ошибку. Мы – не кавалерия. Мы – не стрелки. Мы – всего лишь затерявшиеся души из Большого Яблока, которые…» Но нет. Нет. Эдди знал, кем они стали после Речного Перекрестка, когда старики опустились на колени перед Роландом. Черт, он знал это с того момента, как в лесу (который он по-прежнему воспринимал, как лес Шардика) Роланд учил их целиться глазом, стрелять разумом, убивать сердцем. Их не трое, не четверо. Один. Роланд превратил их в единое целое, слил воедино, и это ужасно. Он наполнил их ядом и поцеловал отравленными губами. Он превратил их в стрелков, и неужто Эдди действительно думал, что в этом практически полностью опустевшем мире не останется работы для потомков Артура из Эльда? Что им позволят неспешно пройтись по Тропе Луча до Темной Башни Роланда и устранить все поломки? Не мог же он быть таким наивным? Джейк озвучил мысли Эдди, и Эдди определенно не понравился охотничий блеск в глазах мальчика. Он полагал, что множество мальчишек шло на войну с таким вот блеском в глазах. Бедняга даже не знал, что он отравлен, а сие говорило за то, что с умом у него не очень, потому что, если кому и следовало знать о яде, так это ему. – Они, однако, попросят, – сказал Джейк. – Не так ли, мистер Каллахан? Они попросят. – Я не знаю, – в голосе Каллахана слышалось сомнение. – Вам придется убедить их… – он замолчал, робко вскинул глаза на Роланда. Стрелок покачал головой. – Так не бывает. Ты не из Срединного мира и, возможно, этого не знаешь, но так не бывает. Убеждать – не по нашей части. Наше дело – свинец. Каллахан глубоко вдохнул, потом кивнул. – У меня есть книга. Она называется «Сказания об Артуре». Глаза Роланда блеснули. – У тебя есть эта книга? Неужели есть? Я бы хотел заглянуть в нее. Я бы очень хотел заглянуть в нее. – Может, и заглянешь. Истории эти не очень то напоминают сказания о рыцарях Круглого Стола, которые я читал в детстве, но… – он покачал головой. – Я понимаю, что вы мне говорите, и давайте пока закончим этот разговор. Есть три вопроса, не так ли? И вы только что задали мне первый. – Да, три, – кивнул Роланд. – Три – число власти. Эдди подумал: «Роланд, старина, если тебе действительно нужно число власти, лучше девятнадцати не сыскать». – И на все три должен быть один ответ: да. Роланд кивнул. – А после трех «да» новых вопросов быть не должно. Мы пойдем предназначенным нам путем, сэй Каллахан, и ни один человек не сможет заставить нас повернуть назад. Постарайся разъяснить это своим людям, – он кивнул на лес к югу от них. – Стрелок… – Зови меня Роландом. Мы живем в мире, ты и я. – Хорошо, Роланд. Выслушай меня внимательно, прошу тебя. Так уж мы говорим в Калье. Нас, кто пришел сюда, только полдюжины. И мы, вшестером, не можем принять решение. Решать может только вся Калья. – Демократия, – Роланд сдвинул шляпу назад, потер лоб, вздохнул. – Но если мы шестеро, особенно сэй Оуверхолсер… – он замолчал, посмотрел на Джейка. – Что? Что я такого сказал? Джейк покачал головой, взмахом руки предложил Каллахану продолжить. – Если мы шестеро согласимся, считай, все схвачено. Эдди закрыл глаза, по лицу разлилось блаженство. «Повтори это еще раз, приятель». Каллахан с тревогой посмотрел на него. – Что? – Все схвачено. Или что угодно из нашего времени и реальности. С нашей стороны большого ка. |
