|
– Как и мне переход через дверь на Голландском Холме, – вставил Джейк. Роланд кивнул, как бы соглашаясь с их доводами, но оставаясь на прежней позиции. – Всю мою жизнь я принимал за истину слова, которые ты произнес при нашей первой встре-че, Джейк… произнес, когда умирал. Джейк, побледнев, уставился в землю. Ему не хотелось об этом вспоминать (к счастью, воспо-минания заметно стерлись), и он знал, что не хочется того и Роланду. «Оно и понятно! – подумал он. – Конечно же, не хочется тебе вспоминать! Ты позволил мне упасть! Ты позволил мне умереть!» – Ты сказал, что помимо этих есть и другие миры, – продолжил Роланд, – и они есть. Нью-Йорк при его множестве временных интервалов, куда мы можем попасть, всего лишь один из них. И роза – единственное объяснение того, что нас вновь и вновь тянет туда. Я в этом не сомневаюсь, как не сомневаюсь и в том, что роза, пусть я не понимаю, как такое может быть, и есть Темная Башня. Или Башня, или… – Или другая дверь, – пробормотала Сюзанна. – Та самая, что приводит непосредственно в Темную Башню. Роланд кивнул. – Эта мысль все чаще приходит мне на ум. В любом случае, Мэнни знали обо всех этих мирах и, по своему, посвящали им свои жизни. Они верили, что ментальный прыжок – самый святой из всех ритуалов и самое блаженное из всех состояний. Мой отец и его друзья с давних пор знали о хрустальных шарах. Я вам это говорил. И мы уже пришли к выводу, что Радуга Мейрлина, менталь-ный прыжок и эти магические двери, скорее всего, действуют одинаково. – Куда ты клонишь, сладенький? – спросила Сюзанна. – Я просто напоминаю вам, что мое путешествие очень долгое. Из-за изменений, которые произошли со временем, из-за размягчения времени, которое вы все почувствовали, я иду к Темной Башне уже больше тысячи лет, иногда перепрыгиваю через поколения и столетия, как морская чайка перепрыгивает с гребня одной волны на гребень другой, лишь чуть замочив лапки. И за все это время нигде и никогда я не видел дверей между мирами, пока на набрел на них на берегу Западного моря. Я понятия не имел, что они из себя представляют, хотя, как я вам и говорил, кое-что знал о ментальном прыжке и магических кристаллах. Роланд обвел взглядом свой ка-тет. – Вас послушать, так получается, что в моем мире столько же магических дверей, сколько в вашем… – он запнулся, –…самолетов и автобусов. Это не так. – Сейчас мы находимся не там, где ты странствовал раньше, – напомнила ему Сюзанна. Мягко коснулась пальцами его сильно загоревшего запястья. – Мы более не в твоем мире. Ты сам это сказал, в той вариации Топики, где Блейн Моно окончательно рехнулся. – Согласен, – кивнул Роланд. – Я только хочу донести до вас простую мысль: эти двери, возможно, встречаются гораздо реже, чем вы себе это представляете. А теперь речь идет не об одной двери, а о двух. Дверях, которые необходимо нацелить на определенное время, как нацеливают ре-вольвер. «Я целюсь не рукой», – подумал Эдди, и по его телу пробежала легкая дрожь. – Если смотреть в таком ракурсе, Роланд, действительно, возникают сомнения, а есть у нас хоть один шанс. – Так что же нам тогда делать? – спросил Джейк. – Возможно, я смогу вам в этом помочь, – ответил ему незнакомый голос. Они все повернулись, только Роланд безо всякого удивления. Он заметил появление незнаком-ца где-то на середине их разговора. Но посмотрел на него с интересом, и одного взгляда ему хватило, чтобы понять: незнакомец или из мира его новых друзей, или из местных. – Кто ты? – спросил Эдди. – Где твои друзья? – спросила Сюзанна. – Откуда ты? – спросил Джейк. Его глаза радостно сверкали. |
