Джуд Деверо. Волна страстиМонтгомери и Таггерты – 24
Под ее взглядом все обычно замирали. На каблуках она достигала ста восьмидесяти сантиметров и могла, при необходимости, словно угрожать своим ростом. Джеймс Гарретт был ниже нее, зато владел компанией «Игрушки Дэвидсона», и его глаза по твердости напоминали обсидиан. — Я не спрашивал, хочешь ли ты ехать, — сказал он тихо. — Я сказал, что ты поедешь. Вот и все! Твои билеты у секретарши. Ты свободна! Всего доброго! И Джеймс стал листать бумаги на столе, считая дело решенным. Но Фиона была не из робкого десятка и уходить вовсе не собиралась. — Я нужна Кимберли! — категорично заявила она, сильно сжав губы, тотчас превратившиеся в некрасивую узкую полосу. Но сейчас не до красоты. При чем тут ее внешность? Фиона закинула голову еще выше и увидела макушку Гарретта. «Интересно, настоящие ли у него волосы?..» — Кимберли может!.. — закричал Джеймс, но быстро оборвал фразу и взял себя в руки. Он не собирался предложить даме сесть и в то же время не хотел, чтобы она потом начала твердить о его комплексе Наполеона, о том, что высокие женщины заставляют его почувствовать… — Сядь! — нехотя буркнул он. Но Фиона упрямо продолжала стоять. — Мне нужно работать, дать Кимберли несколько советов и обсудить с Артуром проекты на предстоящий сезон, — резко заметила она. Джеймс сосчитал до четырех, затем повернулся к Фионе спиной и посмотрел в окно, во тьму улиц двадцатью этажами ниже. «Нью-Йорк в феврале — это холод, ветер и мрак, — подумал он. — И вот я предлагаю своей помощнице поездку во Флориду, а она отказывается». Гарретт снова взглянул на Фиону. Глаза его сузились от злобы: — Тогда я сделаю так: или ты едешь на рыболовную экскурсию с этим человеком или я навеки разделю вас с Кимберли. Поняла? На мгновенье Фиона задумалась. — Но мы с Кимберли единое целое, — произнесла она, пытаясь оценить реальность его угрозы. — Нас нельзя разделить. Джеймс провел рукой по лбу. Что за наказание… — Три дня, Фиона! Всего три дня! Это все, о чем я прошу! Ты просто проведешь три дня с этим человеком, и больше никогда не покинешь свой незабвенный Нью-Йорк! Ты даже можешь стать домохозяйкой где-нибудь в Саксе — мне все равно. А теперь иди! Самолет завтра рано утром. Фиона мечтала сказать еще пару тысяч слов, но Джеймс, в конце концов, ее начальник. А без Кимберли она не вынесет и дня. Кимберли и ее семья — вот чем жила Фиона. Конечно, у нее есть другие друзья и развлечения, но Кимберли для нее — все… Она повернулась и вышла. Секретарша Джеймса Гарретта, отвратительная дама, деланно улыбаясь, протянула билеты. — Счастливого пути! — сказала она. Как обычно, она слышала каждое слово, произнесенное боссом у себя в кабинете. — Кимберли любит послушать перед сном сказку и будет ужасно скучать. Стуча каблуками, Фиона подошла к секретарше, взяла билеты и мило улыбнулась: — Добиваешься прибавки, Бабе? Все знали, что Джеймс Гарретт трясся над каждым пенни. Секретарша попыталась выхватить билеты, но Фиона быстро и крепко зажала их. «Три дня, — размышляла она, отмеривая длинными ногами путь до своего кабинета. — Три дня, включающие в себя болота, крокодилов и незнакомого мужчину, требующего моего присутствия». — Что он, черт возьми, о себе возомнил? — пробормотала она, входя в кабинет. — Кто? — спросил ассистент Джеральд, кладя на стол Фионы новый чертеж Кимберли. |
