|
.. — Это майор Блоссом... Хорошо, приведем и его. Но скажите, пожалуйста, где же вы были со времени нашей последней встречи? — В Орисаве. У папы там большая табачная плантация... — А каким же образом вы попали в общество гверильясов? Мы видели вас в монастыре и в гасиенде Сенобио... — А мы и не подозревали, что те пленники, которых везли с нами, были именно вы... Это нам стало известно только позднее... О, если бы я знал, что это вы! Мы сами ехали просто под охраною того отряда. Ведь одним ехать было очень опасно в то время... — Ну, теперь я понял все. А где же ваш дом? — осведомился я. — Близ церкви Спасителя. Вам укажут... Белый дом, с большим садом... — Хорошо. Кланяйтесь, пожалуйста, всем вашим, милый Нарсиссо, и скажите, что вечером мы непременно придем и захватим с собой el senor gordo (толстого сеньора). Простившись с молодым человеком, я возвратился к компании. — Кто это был? — шепотом спросил Клейли. — Нарсиссо Розалес... — Неужели! — воскликнул он, весь так и просияв. — Значит, они здесь? Мы их увидим?.. — Да, и не позже сегодняшнего вечера... Я передал ему все, что узнал от Нарсиссо, и этим привел его в такой же восторг, в каком находился и сам. Мы уже садились вечером на лошадей, когда я вспомнил об обещании привести с собой майора. Клейли не хотелось заезжать за ним, но, когда я указал ему, что толстяк может быть нам весьма полезен, «отвлекая» дона Косме и донью Хоакину, мой лейтенант первым вскочил в седло и понесся к квартире майора. Е1 senor gordo не заставил себя упрашивать — он не мог забыть про ужин у дона Косме, — и вот мы уже втроем подъезжали к дому наших друзей. Мы опять попали как раз к ужину — майор не прогадал, поехав с нами. Он уже научился кое-как объясняться по-испански и после ужина вступил с доном Косме в длинный разговор за бутылкой вина. Мы были от всей души признательны товарищу: он дал нам возможность удалиться с Люпе и Люс сначала на веранду — полюбоваться светом луны, а потом незаметно углубиться и в самые темные аллеи сада. Мы гуляли dos у dos (двое и двое) в тени апельсинных деревьев, любовались луной, слушали пение тропических птиц... Все прошлые невзгоды были позабыты, а будущие заботы... о них мы не думали... Было поздно, когда мы наконец пожелали «buenas noches» друг другу и разошлись со словами «hasta la manana» (до завтра)... Стоит ли говорить о том, что наши свидания повторялись ежедневно до того дня, когда горнист еще раз затрубил «поход». Подробности этих дней не интересны для читателя. Но для нас же это были самые счастливые дни в нашей жизни. Они были похожи один на другой, но нам с Клейли хотелось, чтобы это однообразие длилось всю жизнь... Накануне дня, назначенного для выступления в поход, Клейли и я формально посватались за дочерей дона Косме. Старик сначала слегка поморщился. Ему не хотелось, чтобы его дочери слишком быстро превратились во вдов... Но, видя, с каким страхом мы ожидаем его решения, старик сказал: — Подождем до окончания войны... И нам снова пришлось расстаться с дорогим для нас семейством, снова подвергнуться всем опасностям и случайностям войны. |
