Именно ее, встав на стул, и взяла Тиффани. Она листала страницы, пока не нашла нужную, и некоторое время смотрела на нее в задумчивости. Потом она поставила книгу на место, подвинула стул и открыла посудный шкаф.

Девочка нашла глубокую тарелку, перешла к комоду, вынула швейную рулетку своей матери и измерила тарелку.

— Хм, — сказала она. — Восемь дюймов. Почему бы и нет!

Она сняла самую большую сковороду — ту, на которой можно было приготовить завтрак для полудюжины человек за раз, — взяла несколько конфет из банки на кухонном столе и положила их в старый бумажный пакет. Потом, к угрюмому замешательству Вентворта, она взяла его за липкую руку и повела назад к реке.

Там все выглядело как обычно, но Тиффани не собиралась поддаваться этой иллюзии: вся форель уплыла, а птицы не пели.

Она нашла место на берегу реки с кустом нужного размера. Потом она вбила рядом с водой палку такую большую, какую только могла, и привязала к ней кулек с конфетами.

— Конфетки, Вентворт, — сказала она.

Она схватила сковородку и спряталась за кустом в полной готовности.

Вентворт кинулся к конфетам и попытался взять кулек. Тот не шелохнулся.

— Хоцю пи-пись! — завопил он, потому что это была самая действенная угроза. Его пухлые пальчики царапали узлы.

Тиффани внимательно следила за водой. Она стала темнее и зеленее? Или это только кажется? А может, там только водоросли, а пузыри пускает насмехающаяся форель?..

Нет!

Она дождалась в своем укрытии, со сковородой наперевес. Визжащий монстр, выпрыгивающий из воды, встретил летящую сковородку с гулким звоном.

Это был хороший звон, с йойойойойойой-нннннгггггггг, свидетельствовавшем о том, что врезали от души.

Тварь на мгновение застыла. Несколько зубов и ошметков водорослей улетело в воду. А затем она медленно сползла и с мощным хлюпаньем рухнула в реку.

Вода очистилась и стала опять той же самой рекой с ледяной водой и галькой на дне.

— Хацю, хацю кафетю! — визжал Вентворт, который никогда ничего не видел в присутствии конфет.

Тиффани развязала веревку и отдала их ему. Малыш быстро их слопал, — он всегда так поступал с конфетами. Она подождала, пока он не насытится, а затем в задумчивости возвратилась домой.

В тростниках очень низко шептались тонкие голоса.

— Кривенс! Мелкий Бобби, ты видашь такое?

— Айе. Нам бы лучше гетьски и сказашь Набольшему, что мы нашли каргу.

Мисс Тик бежала по пыльной дороге. Ведьмам не нравится, когда их видят бегущими. Это выглядит непрофессионально, кроме того, не способствует переноске грузов, а она тащила за спиной свою палатку.

К тому же мисс Тик была окутана облаком пара — ведьмы сушатся изнутри.

— У этой твари были те еще зубы, — сказал таинственный голос, на сей раз из ее шляпы.

— Знаю! — огрызнулась мисс Тик.

— А она его поймала и уложила!

— Да. Я знаю!

— Вот так вот!

— Да, внушительно, — сказала мисс Тик.

Она совсем выдохлась. Кроме того, они уже были на склонах холмов, и она чувствовала себя неуверенно на Мелу. Странствующей ведьме нравилась твердая земля под ногами, а не порода столь мягкая, что ее можно резать ножом.

— Внушительно? — сказал голос. — Она использовала своего брата как приманку!

— Удивительно, не так ли? — сказала мисс Тик. — Такое быстрое решение… о, нет… — Она остановилась и прислонилась к полевой изгороди — ее накрыла волна головокружения.

— Что такое? Что случилось? — сказал голос из шляпы. — Я чуть не свалился!

— Это все этот проклятый мел! Я его уже чувствую! Я могу колдовать на нормальной почве, и скала всегда прекрасна, я не слишком плоха даже на глине… Но мел — ни то, ни се! Я очень чувствительна к геологии, ты же знаешь.