Вскочив, Гордон вовремя схватил Адама, который едва не упал в ледяную воду.

– Ну почему ты не можешь сидеть спокойно? Адам продолжал невозмутимо скакать по берегу, собирая цветы.

– И я очень, очень удивился, когда вы предложили Сету Колтеру жениться на себе. Морган вздернула голову:

– А как вы об этом узнали?

– Я пришел к этому выводу путем логических умозаключений. После смерти дяди Чарли некоторое время письма еще приходили. Я прямо-таки взбесился, прочитав, что замыслил ваш дядя Горэс. Я уже собирался ехать в Кентукки, когда пришло последнее письмо, извещавшее, что вы вышли за Колтера. Тогда я сам написал в Кентукки одному из старых друзей дяди Чарли и получил полнейшее изложение всех слухов и пересудов насчет того, какой завидный жених был Колтер и как он увез вас из дому буквально после первой же встречи. Я понимал, что девушка, получившая воспитание, подобное вашему, вряд ли может так увлечь за один вечер столь завидного жениха. А кроме того, мой корреспондент не скрывал, как и во что вас одевал дядя Горэс. Оставалось сложить два и два. Я в своих подозрениях оказался прав.

– Да, вы были правы. И некоторое время все шло удачно… Адам! – Морган быстро вскочила, но Гордон изловчился быстрее. Он ринулся за Адамом и вновь схватил его, едва не упавшего в воду. Гордон подбросил его в воздухе, и Адам громко рассмеялся.

– Меня зовут Гордон. Скажи «Гордон».

– Ор…

– Ну и хорошо. Пусть будет «Ор».

– Есть, есть, – захныкал Адам.

– Прекрасная мысль.

– Гордон, у меня просто в голове не укладывается то, что вы рассказывали. Вы опрокинули все мои прежние представления об отце и даже о матери.

Гордон улыбнулся:

– Тогда давайте последуем совету Адама и поедим. Хотелось бы отведать тех печений, которые вы научились делать под эгидой Жан-Поля. Он обошелся дяде Чарли в целое состояние.

– Мой отец платил Жан-Полю?

– Конечно. Неужели вы думаете, что ваша мать иначе позволила бы находиться мужчине у вас в доме? Ее и так потребовалось долго уговаривать.

Морган расстелила скатерть и поставила еду – все для ленча на лоне природы.

– Но есть одна вещь, которую я никак не пойму. Почему мой дед, отец матери, завещал Трагерн-Хауз зятю, а не дочери?

Гордон положил в рот крохотное печенье, другое протянул Адаму и засмеялся.

– Старик Морган Трагерн был человек сообразительный. Он знал, как ваша мать избалована, и поэтому оставил все зятю. Она была упряма и несговорчива, и он знал, что она не сможет разумно управлять таким большим имением. Он хотел также помешать ей бросить вашего отца. Но дядя Чарли был слишком мягкосердечен. Он мог заставить ее остаться в Нью-Мехико. Он пытался уговорить ее, чтобы она вас оставила, но… – Гордон опять набил рот печеньем и пожал плечами. – Дядя Чарли никогда никого ничего не заставлял делать. Глаза Морган сверкнули.

– За исключением меня. Он использовал завещание как средство, чтобы заставить меня исполнить его желание.

Гордон улыбнулся. В глазах сверкнули искорки.

– Все еще сердитесь, а? А на взгляд со стороны все в конечном счете оказалось к лучшему, – и он потерся щекой о головку Адама.

Они быстро покончили с ленчем.

– Отлично, Морган. Жан-Поль стоил затраченных на него денег.

– Mersi beaucoup, monsieur «Большое спасибо, сударь (фр.)».

– Ну а теперь домой.

– Гордон, подождите.

– Да, да. Я знаю, что вы собираетесь сказать.