– Стиамот! – вслух произнес он. Голос оказался, как обычно, звучным и отозвался в пустом зале гулким эхом. – Дизимаул! Крифон! – Великие древние коронали.

Затем он медленно, с наслаждением произнес имя своего отца, звучанию которого великолепная акустика зала придала особую величественность:

– Конфалюм. Кон‑фа‑люм! – А потом громко, в унисон с разносящимся эхом провозгласил: – Корсибар! Лорд Корсибар, корональ Маджипура!

– Да здравствует лорд Корсибар! – послышалось откуда‑то слева, из тени.

Этот голос так поразил Корсибара, что тот с трудом сдержал порыв немедленно сбежать с трона вниз, Он почувствовал, что его щеки зарделись от стыда за то, что он пойман за таким ребяческим самовосхвалением. Но он остался на месте и, скосив глаза, посмотрел в угол, откуда донесся голос.

– Кто здесь? Тизмет? Это ты?

– Я видела, куда ты пошел, и последовала за тобой. – Она вышла на открытое место. – Примеряешься к новому положению? И как ты себя чувствуешь?

– Странно. Очень странно. Но вполне приемлемо.

– Да. Я именно так и представляла себе это ощущение. А теперь встань и позволь мне тоже попробовать.

– Знаешь, я не могу… – замялся Корсибар. – Ведь этот трон – священное место, Тизмет!

– Да. Ты прав. Сядь попрямее, Корсибар. У тебя правое плечо ниже левого. Так лучше. Теперь ты король и должен сидеть прямо. Величие следует демонстрировать должным образом. Ты знаешь, однажды ночью, еще когда мы были в Лабиринте, я видела сон, в котором я, словно сомнамбула, пришла в тронный зал и увидела там тебя. Ты точно так же, как и сейчас, сидел на троне; везде было темно, и один ты освещен.

– Неужели? – без особого интереса протянул Корсибар. Тизмет постоянно видела во сне всякую всячину.

– Да. Только в моем сне было настолько темно, что я сначала не узнала тебя. Я стояла здесь, на том же самом месте, где и сейчас. Но в зале был и второй трон, похожий на первый, как близнец, Корсибар. Он стоял позади меня, возле той стены, где висит гобелен Стиамота. Я сделала перед тобой знак Горящей Звезды, а ты указал мне на второй трон, сказал, что это мое место, и спросил меня, почему я не иду туда. Я села на второй трон, сразу же с потолка хлынул яркий свет, и я увидела, что напротив меня, на этом самом троне, сидишь ты в короне короналя. Именно тогда я впервые поняла, что ты должен стать короналем.

– Воистину пророческий сон.

– Да. Но ведь там был второй трон, Корсибар, трон для меня! Ну, разве это не интересная подробность?

– Да, в снах мы порой видим странные вещи, – довольно бесцеремонно ответил Корсибар. Он еще раз погладил подлокотники. – Я никогда не мечтал о таком, сестра. Не осмеливался! Но как хорошо я чувствую себя, сидя здесь. Корональ! Корональ лорд Корсибар! Ты только представь себе!

– Дай мне попробовать это самой, Корсибар.

– Это невозможно. Это было бы кощунством.

– А ведь во сне я видела второй трон, и ты сам велел мне сесть на него!

– Да, в твоем сне, – отозвался Корсибар.

2

– Значит, вы все‑таки собираетесь отправиться туда, Престимион? – спросил Свор, указывая пальцем на затейливо оформленное приглашение, которое доставил граф Ирам. – На самом деле решили так поступить?

– У меня нет выбора, – ответил Престимион. Они собрались вчетвером на заднем дворе замка Малдемар сразу после отъезда посланца Корсибара и уже два часа стреляли из луков по мишеням.