|
– Пустяки. Садись. Брандон даст мне свою шляпу. У него голова крепкая. Теперь он только о Брандоне и говорил, они общались лишь с четой Киннелей. Это стало его новой причудой: всем своим видом он показывал, что бессилен вмешаться в чужую великую любовь, называл Еву «моя бедная подруга по несчастью» и натянуто улыбался, когда Брандон обращался к Жозе. Несмотря на совместные усилия Жозе и Киннелей, которые стремились все обратить в шутку, положение становилось невыносимым. Она все испробовала: и гнев, и равнодушие, и мольбу. Однажды она попыталась остаться дома, но Алан почти целый день просидел напротив нее, не переставая пить и расхваливать Брандона. В этот день они собирались вместе рыбачить. Жозе не выспалась и чуть ли не со злорадством предвкушала тот миг, когда кто-нибудь – Брандон, Ева или она сама – не вынесет этой пытки и взорвется. Если повезет, это может произойти сегодня. Как всегда в последние дни, понурые Киннели ждали их у причала. Ева держала корзину с бутербродами, она махнула им свободной рукой, попытавшись сделать это весело и непринужденно. Брандон слабо улыбнулся. Рядом покачивался большой катер, на котором их ждал матрос. Вдруг Алан пошатнулся и потянулся к затылку. Брандон шагнул к нему и поддержал за руку. – Что с вами? – Это солнце, – сказал Алан. – Надо было взять шляпу. Голова кружится. – Он сел на каменный парапет и низко опустил голову. Остальные стояли в нерешительности. – Если тебе плохо, – сказала Жозе, – давай останемся. Глупо выходить в море, когда так палит солнце. – Нет-нет, ты так любишь рыбалку. Отправляйтесь без меня. – Я отвезу вас домой, – сказал Брандон. – Вы, видимо, немного перегрелись. Вам лучше не садиться сейчас за руль. – Так вы потеряете целый час. И потом, вы, Брандон, превосходный рыбак. Пусть лучше меня отвезет Ева, море ее утомляет. Она меня полечит, почитает что-нибудь. Наступило молчание. Брандон отвернулся, и Ева, взглянув на него, подумала, что поняла своего мужа. – Пожалуй, так будет действительно лучше. Мне надоели акулы и прочие морские твари. И потом, вы же скоро вернетесь. Голос ее был спокоен, и Жозе, готовая было возразить, смолчала. Но внутри у нее все кипело. «Так вот чего добивался этот кретин! Притом ничем не рискуя – ведь он видит, что на катере с моряком укрыться негде. А тут еще на все согласная Ева и вечно краснеющий Брандон… И что, в конце концов, он хочет доказать?» Она резко повернулась ко всем спиной и взошла на мостик. – Ты уверена, Ева… – робко произнес Брандон. – Ну конечно, дорогой. Я отвезу Алана. Удачной вам рыбалки. Не слишком удаляйтесь от берега – поднимаются волны. Моряк нетерпеливо насвистывал. Брандон нехотя перебрался на катер и облокотился о перила рядом с Жозе. Алан поднял голову и наблюдал за ними. Он улыбался и выглядел вполне здоровым. Катер медленно отходил от причала. – Брандон, – вдруг сказала Жозе, – прыгайте. Немедленно прыгайте на берег! Он посмотрел на нее, взглянул на пристань, которая была уже в метре от борта, и, перешагнув через перила, прыгнул, поскользнулся, потом поднялся на ноги. Ева вскрикнула. – Ну, что там еще? – спросил моряк. – Ничего. Отплываем, – ответила Жозе, стоя к нему спиной. |
